очень нудно 
31 
«Боюсь, на это нет никакой надежды», — хотела сказать Аманда, но мама уже спускалась по лестнице в гостиную, куда проводили гостью.
Аманда повернулась к сестре.
— Присмотри за родителями, Генриетта, — попросила она. — Ты же знаешь, какие они милые и непрактичные, немножко не от мира сего. За ними нужен глаз да глаз.
— Постараюсь, — ответила сестра, внезапно посерьезнев.
— И… ох, Генриетта, не забывай меня, — прошептала Аманда. — Мне так не хочется уезжать.
— Аманда, милая! Я так буду по тебе скучать! — воскликнула Генриетта, обнимая сестру. — Но ты только вообрази, как тебе будет весело в Лондоне. Балы, приемы… Просто замечательно! Прошу тебя, напиши мне обо всех, с кем будешь встречаться. И не забудь написать про принца, какой он вблизи.
— Я буду писать тебе каждый день, — пообещала Аманда. Она крепко обняла Генриетту. — Я должна идти вниз, а то мама рассердится. А ты приведи сюда старика Гарри, как она тебя просила.
— Я мигом, только еще раз взгляну на леди Стендон. Надеюсь, она купит тебе не такие унылые наряды, как у нее, а что-нибудь повеселее.
Из слов матери выходило, что леди Стендон — молодая женщина. Но перед Амандой стояла пожилая дама. Строгое, болезненного цвета лицо, крепко сжатые губы, черный наряд вдовы, придававший ей сходство со зловещим призраком.
— Моя старшая дочь Аманда, — представила ее миссис Берк. Девушка присела в глубоком реверансе.
На лице леди Стендон появилось удивленное выражение.
— Вы так молоды, — сказала она. — Я думала, невеста моего брата несколько старше.
— Мне через три месяца исполнится восемнадцать, — ответила Аманда.
— А брату в октябре будет сорок, — заметила леди Стендон, в голосе ее слышалось раздражение.
— Я и не подозревала, что у них такая разница в возрасте, — попыталась завязать разговор миссис Берк, чтобы загладить неловкость.
— У нас были еще брат с сестрой. Лорд Ревенскар родился уже после них, — пояснила леди Стендон. — Брат погиб, когда служил в армии, а сестра, — вы, наверное, помните, миссис Берк, — умерла вскоре после того, как вы здесь поселились.
— Да, я ее хорошо помню, — ответила миссис Берк. — Она была молодая, красивая. Ужасная трагедия!
— Иногда я ей завидую…
Никто не знал, что ответить на столь странное замечание. Повисла гнетущая тишина, наконец леди Стендон с видимым усилием произнесла:
— Пора ехать. Брат будет недоволен, если мы приедем в Лондон позже назначенного срока.
— Прошу простить меня. Я должна проследить за вещами Аманды, — сказала миссис Берк и быстро вышла из комнаты.
— Разрешите поблагодарить вас, миледи, — обратилась Аманда к леди Стендон, — за щедрый свадебный подарок. Я вам очень признательна.
Леди Стендон открыла рот, собираясь возразить, но, очевидно, передумала и заметила только:
— Надеюсь, мы купим все необходимое.
Она произнесла это таким суровым тоном, что Аманда обрадовалась, когда в комнату вбежала Генриетта — щеки горят, кудряшки так и приплясывают на затылке.
— Все готово, Аманда! — закричала она. — Еще один верховой приехал. Представляешь, ты поедешь в Лондон в сопровождении целых двух верховых! Вот здорово!
— Генриетта! — осадила сестру Аманда и повернулась к леди Стендон: — Разрешите представить вам мою младшую сестру. По случаю моего отъезда она вне себя от волнения.
Генриетта присела в реверансе.
— Извините, — виновато промолвила она, — но никто из моих близких никогда еще не ездил в Лондон. В следующем году дойдет очередь и до меня.
— Что вы говорите! Надеюсь, вам там понравится, — сдержанно проговорила леди Стендон и, не взглянув больше на сестер, не спеша удалилась из комнаты.
Генриетта встретилась взглядом с Амандой и хихикнула.
— Ну и зануда! — прошептала она.
— Тише! — шикнула на сестру Аманда, затем снова обняла ее, после чего повернулась к Каролине и Роланду, которые сбегали по лестнице из классной комнаты с криками:
— До свидания, Аманда! Не забывай нас! Пиши!
Их звонкие голоса перекликались с низкими голосами родителей. Аманда, сев в коляску, все махала и махала им из окна платочком, пока они не скрылись из виду.
Наконец девушка откинулась на подушки и натянула на колени меховой плед. Леди Стендон сидела в углу коляски, уставившись прямо перед собой. Лицо — бледное и суровое.
Аманда украдкой вытерла слезы и через минуту, посчитав, что молчать неприлично, заметила:
31 
