очень нудно 
51 
— Это не такая птицефабрика, где куры сидят в тесных клетках. А ты была внутри? Кажется, там сейчас кто-то есть.
В конце дороги стоит машина, одна из тех развалюх, что ежедневно снуют мимо «Далей». Как раз когда они подходят, из ближайшего помещения показывается рабочий. Тереза машет рукой.
— Это он катал Люка на тракторе, — объясняет она Полине. — Добрый день! А можно нам заглянуть внутрь?
— Если вони не испугаетесь.
И впрямь, из открытой двери несет вонью — не домашним, органическим запахом скотного двора, а таким густым и тяжелым смрадом, что ждешь увидеть клубящиеся зеленые миазмы.
— Ой! — говорит Тереза и тут же добавляет: — Боже!
Рабочий с мешком как раз заходит внутрь, и пол волной откатывает от его ног — это желтый движущийся ковер, целое море цыплят, которое ходит в берегах, закручиваясь водоворотом у кормушек. Там, где оно отхлынуло, остаются недвижные желтые кучки, которые рабочий собирает в мешок.
— Что вы с ними делаете? — спрашивает Тереза, глядя на мешок с цыплячьими трупиками.
— Выбрасываем лисам, — лаконично отвечает рабочий. — Приходите ночью — увидите кольцо зеленых глаз в темноте.
Он показывает устройство фермы: свет, который включается и выключается автоматически, термостаты, управляющие вентиляцией, механизм, бесперебойно подающий зерно в кормушки.
Видно, что он гордится здешней технической оснащенностью.
— Эта штука может работать почти что сама по себе.
— А если отключается электричество?
— Вот тогда худо. Приходится ехать сюда и все делать руками.
Во втором здании цыплята постарше, голенастые, уже оперившиеся. Более грубый, более толстый ковер, который гуще всего у кормушек. Рабочий называет цифры: столько-то граммов зерна на голову, такой-то привес в первые шесть недель, такой-то — в следующий период.
Подходит Морис и тоже заглядывает внутрь.
— А что потом? — спрашивает Полина у работника.
— Приезжают забойщики. Они управляются за одно утро. А мы чистим помещение и запускаем новых цыплят.
— Современная ферма, — говорит Морис. — Ну что, как насчет куриного салата на ужин?
Тереза подняла Люка и показывает ему цыплят:
— А я читаю ему Беатрис Поттер.
— Читай дальше. Иначе откуда у него сложится правильный образ деревенской жизни?
Морис кладет руку Терезе на плечо, и Полина внутренне сжимается.
— Мой муж острит, — объясняет Тереза работнику, который стоит рядом, закинув за плечо мешок. — Извините. Мы вас задерживаем.
— Ничего-ничего. Я достану одного, показать малышу.
Он ставит мешок на землю и роется в желтой копошащейся массе. Вытаскивает одного пучеглазого птенца и держит перед Люком.
Люк смотрит во все глаза. На его лице молниеносно сменяются чувства: удивление, недоверие и, наконец, страх. Он вцепляется Терезе в ногу.
— Вот смотри, Люк, — говорит Морис. — Куриная котлетка. Или петух в белом вине.
Он смотрит на Полину, ожидая поощрительной улыбки.
Полина отводит глаза.
— Что ж, — говорит работник. — Жизнь у них короткая и веселая. Они же ничего не понимают.
Он бросает цыпленка обратно и закидывает мешок за спину.
— Спасибо, — говорит Тереза. — Мы пойдем, не будем вам больше мешать.
Они идут назад к дороге.
— Правда, было интересно? — спрашивает Тереза Люка. — Будешь это вспоминать, слушая про курочку Пеструшку.
— Или ужиная куриным карри. — Морис вновь смотрит на Полину. — Сейчас твоя бабушка думает, что у меня вульгарное чувство юмора.
— Я вообще в данную минуту о вас не думаю, — отвечает Полина.
Морис опускает уголки губ — школьник, которого отчитали. Тереза расстроена: зачем мама портит такую чудесную прогулку? Однако Морис не дает этому неприятному эпизоду омрачить их настроение. Он заводит разговор про сельское хозяйство. Мол, оно — единственное производство, которое притворяется не промышленностью, а общественным служением, не подлежащим критике и контролю. Тереза говорит: «Да, но…», и «Я бы сказала, что…», и «А как в таком случае насчет?..» Люк снова поет песню зреющей пшенице, а Полина идет, чуть отстав от Терезы с Морисом, и примечает различные обстоятельства. Например, что Морис излучает довольство, словно кот, слизавший сметану. Примечает потому, что лучше других разбирается в подобных вещах, так что всю обратную дорогу и впрямь думает вовсе не о Морисе.
51 
