16 
– Я не понимаю. – Нико покачал головой. – Каким образом это доказывает, что Мариса шпионка?
Карла не верила своим ушам.
– Как ты не понимаешь! Она пришла сюда, притворяясь невинной овечкой, которая лишилась памяти. А потом мы находим у нее бумаги, исписанные странными символами. Очевидно, что в этом нет ничего хорошего. Шонси тоже так считает.
– Он видел бумаги?
– Да. Шонси был со мной. У него нет сомнений в том, что Мариса шпионка. Мы уговорили горничную молчать, но все может всплыть рано или поздно. – Карла с вызовом посмотрела на брата. – Что мы будем делать?
Нико взглянул на бумаги.
– Это ты мне скажи, Карла. Как, ты считаешь, мы должны поступить?
– Арестовать ее, разумеется.
– На каких основаниях?
– У нее нашли зашифрованные документы.
– С каких пор это стало преступлением?
– Но ты ведь можешь объявить это преступлением? Ты действующий глава государства, когда Дейна нет в стране.
Нико простонал.
– Карла, мы пытаемся установить в нашей стране единый закон. Если постоянно придумывать статьи о новых так называемых «преступлениях», что будет дальше?
– Но ты ведь можешь что-то сделать? Очевидно, что Мариса пыталась влезть в нашу семью. Разве ты не видишь? – Карла призадумалась. – Может, нам стоит устроить ей допрос? Ты ведь знаешь методы, ты был на войне.
– Карла, если бы ты знала, о чем говоришь, то никогда не позволила бы себе таких слов.
– Сейчас новое время, Нико. Ты сам всегда это повторял. Враги повсюду. Мы должны принимать экстренные меры, чтобы защитить себя.
– По закону. – Нико отвернулся от сестры, начиная осознавать, насколько все может оказаться серьезным. Он будет следовать букве закона, но что, если потребуется передать Марису властям? Нико не мог поверить, что Мариса шпионка.
Однако она ведь пряталась от него в лесу… Зачем? Надеялась подслушать его разговор? Кстати, с кем он тогда говорил? С греческим послом! Ничего особенного. Но, возможно, Мариса хотела услышать, с кем он будет говорить потом… И если эта девушка шпионит, то для кого?
Нико прогнал эту мысль, поднял трубку и позвонил дворецкому.
– Шонси, отмени мою встречу с Грегом. Скажи, я позвоню ему позже. И вызови сюда Трендиса. Я хочу переговорить с ним.
– Сию секунду, Ваше Высочество, – ответил дворецкий. – А что с переездом юной леди в отель моей сестры?
– Пока нам придется отложить это. Но все же попридержите комнату. Посмотрим, как все обернется.
– Как пожелаете, Ваше Высочество.
Карла взглянула на брата.
– И каковы же твои планы?
– Хочу, чтобы Трендис взглянул на эти бумаги и провел расследование. Надо выяснить, что происходит.
– Хорошо. А полиция?
– Карла…
– Мариса наверняка поубавит свой пыл в тюрьме. Я недавно читала историю Англии. В прежние времена членов оппозиции всегда арестовывали.
– Нет, только не тюрьма. Мариса беременна, Карла.
– Ты шутишь? Что, если это все выдумки? Что, если все это умело поставленный спектакль, чтобы втереться к тебе в доверие?
– Доктор Завьер подтвердил ее беременность. – Нико нахмурился. – И ведь это все не вяжется с желанием Марисы уехать.
– Она специально запудривает нам мозги. Эта девица хочет получить твое расположение, Нико.
– Думаешь?
– Точно. – Карла свесила ноги с кровати. – Я бы отправила ее в башню.
– Карла, у нас нет башни.
– Есть. В тюрьме в Эльмгоре.
Нико покачал головой, в изумлении глядя на сестру.
– Нельзя назвать ее башней. И сейчас не средние века, Карла.
Девушка вздернула носик.
– А я бы не отказалась жить в старой Англии.
Нико снова посмотрел на Карлу. Ему хотелось бы рассмеяться, но ситуация сложилась совсем не смешная. У Нико возникло ощущение, что будет еще хуже.
Мариса сразу почувствовала: что-то не так. Милая, дружелюбная Карла превратилась в девушку с холодным взглядом и поджатыми губами. Что-то произошло. Но что?
Может, это результат того, что Мариса отказалась выслушать план, который придумали для нее Нико и Шонси? Она никого не винила в том, что ее хотели поместить в отель на другом конце города. На их месте она сама поступила бы так же. Однако Мариса заявила Шонси, что не уедет, не поговорив с принцем Нико. И никакие уговоры на нее не подействовали.
Вскоре после этого небольшого возражения с ее стороны все как-то резко охладели к ней. Но больше всего сбивало с толку поведение Карлы. Карла была мила с ней, а теперь вела себя так, словно они злейшие враги.
16 
