ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Жестокий и нежный

Конечно, из области фантастики такие знакомства. Герои неплохие, но невозможно упрямые. Хоть, и читается легко,... >>>>>

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>

Королевство грез

Очень скучно >>>>>

Влюбленная вдова

Где-то на 15 странице поняла, что это полная хрень, но, с упорством мазохостки продолжала читать "это" аж до 94... >>>>>

Любовная терапия

Не дочитала.... все ждала когда что то начнётся... не понравилось >>>>>




  49  

– Несмотря на то, что ее всю дорогу дразнили и третировали. Помню, Мелоди Банкер и Джолин Ньютон дня не могли прожить, чтобы ее не помучить, особенно в старших классах.

– Мелоди осталась такой же противной и чванливой, как была. Она же в конкурсе красоты участвовала, была даже признана вице-мисс Теннесси и до сих пор трезвонит об этом на каждом углу. Знаешь, она тебе простить не может, что ты тогда стала Королевой бала на выпускном.

– Господи, я уж и думать забыла.

– У Мелоди вся жизнь построена на том, что она самая красивая и самая популярная. Никаких высот она не достигла. Да и Джолин тоже не многого добилась. – Эмма-Кейт выпрямилась и поудобнее устроилась в углу кабинки, наискосок от Шелби. – Она помолвлена с сыном хозяев отеля и любит разъезжать по всему городу в шикарной машине, которую ей папочка подарил.

Официантка принесла Шелби бокал вина.

– Тэнси просила пожелать вам приятного вечера. Если что-то понадобится, позовите меня.

– Спасибо. Ни Мелоди, ни Джолин, если честно, меня совершенно не волнуют, – продолжала Шелби, вертя бокал в руке. – Я хочу про тебя послушать. Значит, ты, как и говорила, выучилась на медсестру. А как тебе Балтимор? Понравился?

– Да, вполне. Я там завела друзей, нашла приличную работу. С Мэттом познакомилась.

– А с Мэттом у вас серьезно?

– Настолько серьезно, что пришлось маму откачивать, когда я ей сообщила, что мы съезжаемся. До сих пор не успокоится, все намекает на свадьбу и детишек.

– А ты не хочешь?

– Я с этим не спешу, не то что ты.

Шелби приняла укол, глотнула вина.

– А в клинике тебе работать нравится?

– Надо быть дурой, чтобы не нравилось работать у доктора Помроя. Твой отец чудесный человек и врач от бога. – Хлебнув в очередной раз пива, Эмма-Кейт немного приосанилась. – А что у тебя были за проблемы такие? Не было денег домой съездить? Я слышала, ты в деньгах просто купалась.

– Деньгами заведовал Ричард. Поскольку я не работала.

– А ты что, не хотела работать?

– Мне надо было ухаживать за Кэлли, за домом. Да и ни для какой серьезной работы у меня просто нет образования. До диплома я не доучилась.

– А петь?

Шелби было приятно, что можно не говорить фразу до конца. Они с Эммой-Кейт и раньше понимали друг друга с полуслова, и одна легко могла закончить предложение, начатое другой. Но это было так давно!

– А, все это детские фантазии. У меня же ни опыта, ни выдающихся способностей не было, а потом я стала мамой, у меня был муж, и Ричард нас с Кэлли обеспечивал, даже дом шикарный купил.

Эмма-Кейт снова выпрямилась.

– И что же, тебе ничего другого и не нужно было? Главное – чтобы обеспечивал?

– С Кэлли на руках, без опыта работы, без образования.

– А он тебе, случаем, не говорил, что ты дура? – Шелби промолчала. – Хочешь, чтобы я тебя простила, Шелби? Тогда скажи правду! Смотри мне в глаза и говори все как есть!

– Говорил, постоянно. В той или иной форме. А разве он не прав? Я ни к чему не была приспособлена. Сама подумай: много ли я умела?

– Чушь собачья! – У Эммы-Кейт от возмущения зажглись глаза, она поставила пиво на стол, отодвинула чуть в сторону, а сама подалась вперед. – Ты в этой группе не только пела, ты все администрировала, занималась маркетингом. И, между прочим, своим умом дошла, как все это делать. Тебя через месяц учебы сделали младшим менеджером в институтском магазине, ты уже все умела. Ты стала писать песни, хорошие песни, Шелби, и ты понимала, в чем залог успеха, черт тебя побери! В шестнадцать лет ты придумала, как заново оформить мою спальню – и мало того, что комната преобразилась, так ты еще нашла способ убедить мою маму! И не надо тут сидеть и говорить, что ты ничего не знала и не умела. Это он так говорил. А ты говори за себя!

От этих слов, выпаленных как из пулемета, у Шелби перехватило дыхание.

– Все, о чем ты говоришь, не имело никакого отношения к реальной жизни. Эмма-Кейт, когда у тебя ребенок, вся жизнь меняется. Я была домохозяйкой и матерью и ничего плохого в этом не вижу.

– В этом и нет ничего плохого, если тебе так нравится и если кто-то это ценит. Но я что-то не слышу, чтобы это кто-то ценил, и, когда ты об этом рассказываешь, вид у тебя далеко не радостный.

Шелби отрицательно покачала головой:

– У меня есть Кэлли, и это самое лучшее, что случилось в моей жизни. Теперь знаю, что значит «свет в окошке». Ричард работал, поэтому я имела возможность сидеть с ней дома. Есть масса матерей, кто и хотел бы, да не может себе этого позволить, так что мне его только благодарить надо, что нас обеспечивал.

  49