29 
– Сеньор маркиз так хорош собой и так богат, что они бегают за ним, как крысы за крысоловом с его дудочкой. Все они красивые, очень модные, увешанные драгоценностями крысы, но, приманивая их, он никогда не интересуется ими долго. – Испанка засмеялась. – Они плачут, умоляют его не забывать их, но, как рыцарь в сказках, которые я читаю Франциске, он покидает их и уезжает один.
Саркастическая нотка в его голосе и надменно поджатые губы, несомненно, объяснялись тем, что он презирал женщин за то, что они гонялись за ним, вместо того чтобы предоставить ему возможность охотиться самому. Вильда понимала, что именно этим и занималась ее сестра. Она подумала, не предупредить ли ей Гермиону, что маркиз привык к преследованиям со стороны женщин, и если она станет слишком явно показывать свое стремление поймать его, ему это скоро надоест.
Но она напомнила себе, что сестра презирала ее, как она называла их, «деревенские понятия и представления» и не станет прислушиваться к ее советам.
Лучшее, что она могла сделать, – это сосредоточиться на красоте Испании и не вмешиваться в чужие дела.
Но, проснувшись утром, она снова думала о маркизе, Гермионе и короле. Так как все в них пугало ее, она испытывала страстное желание скорее вернуться домой, где все проблемы ограничивались отсутствием аппетита у одной из лошадей или падением с крыши черепицы.
– Что мы делаем сегодня? – спросила она за завтраком няню-испанку.
– У Франциски первым делом урок музыка, – отвечала та. – Но если вы желаете куда-нибудь выехать, сеньорита, вам стоит только приказать заложить лошадей.
– Куда ты хочешь пойти, Мирабелла? – спросила Вильда девочку.
– Я хочу снова увидеть маленьких человечков и зеленых дьяволов, – ответила Мирабелла, – и я хочу, чтобы вы рассказали мне о них истории.
Вильда была только счастлива возможности снова побывать в Прадо. Поэтому она приказала подать экипаж.
Сказав кучеру, что они пробудут в Прадо около часа, она повела Мирабеллу в музей, где та сразу же побежала отыскивать картины Босха.
Там было несколько, которых она еще не видела, но она долго простояла перед «Садом наслаждений», прежде чем Вильде удалось уговорить ее взглянуть и на другие картины.
Мирабелле понравился портрет принца Бальтазара Карлоса кисти Веласкеса. Она сказала, что мальчик, сидевший на резвой, но крепко сбитой лошадке, ездит так же хорошо, как и она сама.
После этого девочка тут же пожелала вернуться к зеленым дьяволам. И Вильда только мельком взглянула на Мадонну де Моралеса, думая, правда ли, что ее собственное лицо напоминает прелестный, нежный лик Мадонны.
Они пробыли в Прадо около получаса, когда к ним подошел незнакомый мужчина и сказал по-испански:
– Простите, сеньорита, но вы должны немедленно вернуться, за вами прислали карету.
– Вернуться? – переспросила Вильда. – В чем дело? Что случилось?
– Вам все объяснят, сеньорита, как только вы вернетесь.
Мужчина говорил вежливо, почти угодливо, но в его темных глазах было что-то насторожившее Вильду.
Она со страхом подумала, что что-то случилось с Гермионой или, может быть, сестра на нее рассердилась и не намеревалась скрывать свой гнев до ее возвращения.
Раздумывая об этом, она заколебалась.
– Пожалуйста, поторопитесь, сеньорита, это важно, – сказал мужчина.
У Вильды были десятки вопросов, но она сочла за благо их не задавать.
Она взяла за руку Мирабеллу, сказав ей:
– Нам нужно идти, детка, мы сюда еще вернемся и посмотрим другие картины.
– Я хочу, чтобы вы рассказали мне еще историю про маленьких зеленых дьяволов.
– Я постараюсь что-нибудь придумать по дороге, а сейчас нам нужно идти.
Вильда убедила все еще протестующую Мирабеллу следовать за быстро идущим впереди мужчиной. Вскоре, спустившись по ступеням, она увидела карету, непохожую на ту, в которой они приехали.
Она заметила, что на кучере не было ливреи, какие носили слуги маркиза.
Прежде чем она успела еще что-то увидеть и сообразить, дверца кареты захлопнулась, человек, пришедший за ними, сел на козлы рядом с кучером, и лошади тронулись.
Только когда они уже отъехали на порядочное расстояние, Вильда заметила, что вместо пары лошадей, на которых они приехали в Прадо, экипаж был запряжен четверней.
Для поездок по городу четверни было много, и Вильде пришло в голову, что маркиз иногда выезжает так, чтобы лошади не застаивались в конюшне.
29 
