Глава 7

Джеб ворвался в лабораторию в понедельник около полудня, оторвав Ханну от воспоминаний о втором поцелуе. И Уайет еще осмелился обвинить ее в том, что она с помощью секса хочет добиться своей цели!

— Возле гнедой какой-то старикан, — сбивчиво объяснил Джеб. — Он говорит, что его зовут Сэм, и просит разрешения побыть там.

Сердце Ханны подпрыгнуло. Если Сэма покалечит лошадь, Уайет вышвырнет ее вон.

Ханна бросилась на поле. Не желая спугнуть кобылу, перед загоном она замедлила шаг и постаралась восстановить дыхание.

Сиделка Сэма, стоя за оградой, истерично призывала:

— Сэм, вернитесь сейчас же!

Старик сидел на корточках, как кузнец, подковывающий лошадь, возле мощных задних ног кобылы. Ханна ужаснулась: один удар может привести к трагедии.

— Что вы делаете, Сэм?

— Принес немножко свиного жира для ее ран. Нелли дала мне.

Ханна застонала:

— Так Нелли тоже в этом замешана?

Кэрол кивнула:

— Она сказала что-то вроде «Пусть Сэма немножко полечат лошадки». Что это значит?

Не отрывая глаз от старика, Ханна ответила:

— Это значит, что иногда для лечения требуется общение с кем-то, кто выслушает, не прерывая и не осуждая, кто одобрит все, что вы сделаете. В данном случае это лошадь.

— Это безумие.

— Результаты лучше, чем у психотерапевта, которому платят сотни долларов за час. Уайет знает, что вы привели Сэма сюда?

— Я его не приводила. Старый чудак вечно ищет возможность сбежать. Думаю, теперь придется запирать его в комнате даже во время еды.

Ханна, ошеломленная услышанным, бросила быстрый взгляд на Сэма, проверяя, слышит ли он их:

— Уайет держит Сэма взаперти? Почему?

— Он утверждает, что Сэм является источником повышенной опасности для самого себя.

— Сэм пытался покончить с собой?

— Нет, но что-то произошло там, где они жили раньше. Я не в курсе, знаю только то, что предыдущую сиделку из-за этого уволили, а мистер Уайет стал чересчур осторожным.

— Он ставит запоры на комнату — и вы называете его чересчур осторожным?! А что, если пожар? Страдает ли он чем-нибудь, кроме болезни Альцгеймера?

— Нет. Он в хорошей форме для семидесятилетнего мужчины. Мне разрешено брать его на прогулку, но только подальше от конюшен. Однако, если мистер Джейкобс узнает об этой его эскападе, с прогулками тоже будет покончено.

— Сэм, я иду к вам. — Ханна перелезла через изгородь и осторожно приблизилась к старику и кобыле. — Уайет не хочет, чтобы вы подходили к лошадям.

— Лошади — вся моя жизнь… были моей жизнью, когда я мог ею распоряжаться.

Ханна сочувственно улыбнулась:

— Он боится, что вы покалечитесь.

— Я скорее умру, чем соглашусь сидеть в четырех стенах.

Искренность, с которой прозвучали эти слова, взволновала Ханну.

— Уайет улетает на работу — в фирму, которую основал я, между прочим, — и оставляет меня здесь собирать пазлы, как ребенка. Я не хочу так жить.

— Я могла бы еще раз поговорить с Уайетом…

Но после пятничного поцелуя Ханна не была уверена, что хочет оказаться рядом с ним. Она крутилась в постели каждую ночь — без сна и покоя, в ярости, — снова и снова вспоминая поцелуй и проклиная воздействие на нее Уайета. Мысли о нем не оставляли ее даже в святая святых — лаборатории. Она утратила ловкость и сноровку.

  26