34 
Чтобы найти верное решение, нужна свежая голова. Сосредоточенность Уайета в данный момент была на нуле. Ему требовался завтрак и хотя бы пара часов сна.
Он даже не спросил у Ханны, когда им с Сэмом предстоит дежурить у жеребят. Уайет вышел, огляделся. Ханны не было видно. Тогда он позвонил ей по телефону, но попал на голосовую почту.
Уайет сел в машину и выехал со стоянки. Вскоре его внимание привлекла дорожка, протоптанная в мокрой от росы траве. В тусклом свете фар Уайет едва различил, что она ведет к деревьям, стоящим вдалеке. Женщине не следует блуждать по холодному и темному лесу в одиночестве. Уайет вытащил из-под сиденья фонарик и пошел по следу.
Ботинки и брюки сразу намокли. Уайет спустился с холма и направился к озеру.
Ханна сидела на маленьком причале у белого строения, напоминающего летний домик. Она закатала джинсы и беззаботно шлепала босыми ногами по воде.
Уайет приблизился, ветка хрустнула под его ногой. Ханна прижала руки к груди:
— Уайет, вы меня напугали.
— Вам не следует бродить одной в темноте.
— Я знаю ферму как свои пять пальцев.
Близкое знакомство с изящными пальчиками Ханны не входило в его планы.
— Если вы поскользнетесь, никто не будет знать, где вас искать.
Ханна пожала плечами:
— Мне нужно было собраться с мыслями.
— Вы могли бы сделать это в коттедже.
Она молча смотрела на оранжево-розовое солнце, поднимающееся над верхушками сосен и отвесной скалой на дальнем берегу.
— Это… традиция. Мы с мамой приходили сюда каждый раз, когда теряли лошадь. Это место напоминало нам о том, что конец — это еще и начало чего-то нового.
— Философия, которая облегчает потерю, только это не всегда верно.
— Мама была из породы победителей, но у нее была и другая сторона, которую видели только мы с отцом. Любое раненое или брошенное животное причиняло ей боль. Она спасала кошек, собак, птиц, кроликов, белок… всех. — Ханна покачала ногой, привлекая внимание Уайета к сексуальному красному лаку на ногтях. — Именно здесь мы отпускали на свободу выздоровевших и прощались с теми, кому не повезло. Я прихожу сюда, чтобы попрощаться с животными и участниками программы.
— Участниками программы?
— У клиентов центра, как правило, серьезные проблемы со здоровьем. Некоторые из них умерли.
— И вы оплакиваете их всех?
— Конечно.
— Вы бы уберегли себя от горя, если бы не привязывались к ним.
Ханна вздохнула:
— По-другому не могу. Если я чем-то занимаюсь, в этом участвует и мое сердце. Как говорят, лучше любить и потерять, чем никогда не любить.
— Вы верите в эту чушь?
— Вы пытаетесь казаться холодным и бесчувственным, Уайет, но мы оба знаем, что это не так. Иначе вы не беспокоились бы о Сэме и не помогли бы мне прошлой ночью. И не пришли бы сюда, чтобы удостовериться, в порядке ли я.
Уайет напрягся:
— Вы ошибаетесь. Мы оба знаем, что я — бессердечный негодяй, которого интересует только выгода.
Ханна поморщилась:
— А, вы это услышали. Извините.
— Вы действительно так думали?
— Все время.
— Тогда не извиняйтесь. Первое впечатление всегда самое верное. Не пытайтесь сделать из меня героя, Ханна. Единственной причиной, по которой я купил «Сазерленд», явилось то, что после развода моя мать оставила Сэма без гроша. Я задолжал ему.
— Ваша мама просто прелесть, — с сарказмом заметила Ханна. — Думаю, мне надо будет с ней пообщаться, когда она заедет в гости.
— Она появится, только если у нее закончатся деньги или поклонники.
Ханна посмотрела на часы:
— Уверена, у вас впереди нелегкий день. Не нужно сидеть здесь со мной.
— Я провожу вас.
— Боитесь заблудиться?
Похоже, ему начинает нравиться ее острый язычок.
— Я не оставлю вас одну.
— Тогда вам лучше устроиться поудобнее. Я собираюсь полюбоваться рассветом.
Уайет разулся, сел рядом с ней и опустил ноги в холодную воду.
— Двигайте ногами, тогда будет не так холодно, — посоветовала Ханна.
Солнце поднялось над верхушками деревьев, освещая ее лицо, румянец на щеках и влажные губы. Уайет снова ощутил голод — голод, который он уже не мог сдерживать.
Ханна, словно почувствовав, что он смирился с неизбежным, повернулась. Их взгляды встретились. Чувственность наэлектризовала воздух, как перед грозой. Губы Уайета приоткрылись, зрачки расширились, а тонкие волоски на теле встали дыбом.
34 
