13 
– Ты просто мерзавец, – выдохнула она. – Почему тебе не сказали? Ты бросил меня…
– Ничего подобного.
– Ты уехал в Марвани и так не вернулся за мной. Не отвечал ни на мои звонки, ни на письма… Ты так никогда и не связался со мной! – Боль придавала Сибилле сил и уверенности, чтобы продолжать. – Теперь, конечно, я даже благодарна тебе за такую решительность, ведь ты с самого начала знал, что не вернешься.
– Это неправда…
– Заткнись! – Сибилла почти кричала на него, ее переполняла обида. – Не ври мне! Будь честен хотя бы сейчас, что тебе терять теперь?
Его лицо стало темнее тучи.
– Я никогда не лгал тебе…
– Да, но твое обещание любить меня до гроба было ложью! Как и то, что твоя оксфордская квартира была нашим домом. Твой отец сказал, что мог выгнать меня оттуда в любое мгновение! Он сказал, что даже наш брак был фикцией!
Сибилла швырнула в него фарфоровой сахарницей. Сахарные кубики разлетелись в разные стороны, как крошечные снаряды. Осколки посуды упали под стол.
Явар оказался посреди чудовищной драмы, которой надеялся избежать. Призывать Сибиллу к спокойствию было бесполезно. Он вспомнил, что они с Сибиллой заканчивали прежние ссоры просто – в постели. Однако сейчас это было совершенно неуместно. Он должен был сосредоточиться на том, что важнее всего – дети.
– Благодаря твоему отцу, Явар, мои дети считаются незаконнорожденными! – Сибилла, задыхаясь, переходила от одного предмета к другому. – И мой отец не разговаривал со мной почти полгода, когда узнал, что я забеременела вне брака, потому что ему было стыдно…
Лицо Явара оставалось непроницаемым.
Убежденная в том, что их брак с Яваром был фикцией, Сибилла не имела права указывать имя шейха в свидетельстве о рождении своих детей. Чтобы сделать это, он должен был вместе с ней зарегистрировать детей или сделать официальное заявление, утверждающее то, что он был отцом близнецов. Сибилла также боялась упоминать о браке, который, как ей сказали, был незаконным, опасаясь, что могла случайно нарушить закон, пройдя через такую церемонию. Кроме того, ей не хотелось привлекать внимание общественности к своим детям, в случае если обнародуется их королевский статус.
– На самом деле, если бы не моя сестра и ее муж, я бы оказалась в еще более затруднительной ситуации. Так что даже не смей спрашивать, почему я не сообщила тебе о том, что ты стал отцом.
– Ты закончила? – спросил Явар, его темные глаза блестели ярко, как небо в звездную ночь. – Или хочешь продолжать бросаться оскорблениями?
– Это не оскорбления, это правда! Знаешь, в чем твоя проблема?
Явар знал, что совсем скоро он об этом услышит.
– Никто не перечит тебе, потому что ты невероятно могуществен и испорчен. Я ненавижу тебя. Я ненавижу тебя от всего сердца! – Сибилла прокричала эти слова ему прямо в лицо, бросая в него молочник. – Ты ужасная, эгоистичная, распутная крыса!
– Я думаю, что сейчас тебе следует вернуться домой и прилечь. Я позвоню тебе позже, когда ты немного успокоишься, – пробормотал Явар спокойно.
Сибилла буквально застыла от ярости. Явар не имел никакого понятия, через что ей пришлось пройти, и вряд ли понял бы, если бы она попыталась рассказать ему.
Он – отец.
Явар все еще пребывал в оцепенении, пытаясь представить себе, как стройная фигура Сибиллы менялась во время беременности. И в этот сложный и важный момент он оставил ее одну! Впервые он был рад тому, что отец предложил ей деньги. Он испытывал почти облегчение, понимая, что она тогда действительно нуждалась в финансовой поддержке.
– Посмотрела бы я, как ты прилег отдохнуть, когда у тебя на руках два годовалых ребенка! – крикнула Сибилла, направляясь к двери. Она проигнорировала телохранителей, нервно разгуливавших по залу, и быстро вышла.
Явар все еще стоял в дверном проеме, едва замечая небольшую группу захвата, состоящую из его сотрудников охраны, которые пристально всматривались в своего правителя.
– Мисс Уитакер – моя жена… Моя королева, – громко объявил он на родном языке, словно игнорируя недоумение, отразившееся на лицах его охранников.
Сибилла вернулась в дом своей сестры и снова заплакала, слезы стекали по ее лицу, когда Таир смотрел на нее глазами своего отца и улыбался.
Лорейн суетилась вокруг сестры, не зная, что сказать.
– Неужели все прошло так скверно? – снова и снова вопрошала она. – Он настаивает на тесте ДНК? Не верит, что близнецы от него?
13 
