очень нудно 
57 
— Она болтает без умолку, — сказала я Теодосии. — Никому слова не дает вставить!
— Это расплата за то, как ты тиранила нас в классной комнате. А молчишь ты только потому что сегодня твоя свадьба. Если бы твои мысли не были поглощены Тибальтом, ты бы не позволила мне так много болтать!
— Доверяю тебе сполна воспользоваться такой возможностью. О, а вот и Адриан!
— Привет, — сказал Адриан. — Семейное сборище? Я должен присоединиться.
— Мы говорили об экспедиции, — сообщила Сабина. — И всяких разных вещах. Ты знал, что Эван и Теодосия едут?
— Я слышал, что есть такая вероятность. Мы все будем вместе… кроме тебя, Сабина, и твоего Оливера.
— У Оливера приход, и церковь… и потом, он — священник, а не археолог.
— Значит, ты тоже едешь, Адриан?
— Это огромная уступка. И дает мне возможность ускользнуть от моих кредиторов.
— Вечно ты говоришь о деньгах!
— Я не раз говорил, что не настолько богат, чтобы игнорировать их.
— Чепуха! — возразила я.
— А теперь, Джудит, ты присоединилась к банде плутократов. Это станет для нас бесценным опытом, как говорит Тибальт. Нам нужно держаться вместе на случай, если какой-то разгневанный бог восстанет из своей норы, чтобы наказать нас.
— А что, у богов есть норы? — спросила Сабина. — Я думала, они только для лис. Тут у нас на ферму Брента повадилась одна рыжая лиса. Фермер Брент залег в засаду с ружьем…
— Остановите ее кто-нибудь, пока она не перепорхнула еще на какую-то тему.
— Да, — согласилась я, — мы не хотим слушать о лисах. Экспедиция — это гораздо интереснее. Я с таким нетерпением жду ее. Скоро мы отправимся в Египет!
— Именно по этой причине и ускорили свадьбу, — заметил Адриан. — Что ты думаешь о том чудаке на крыльце церкви?
— Это был старый Пеггер.
— Он появился очень некстати… Или с его точки зрения, в самый подходящий момент. Он был просто в восторге от того, что смог стать предвестником несчастий.
— Ой, ну хватит уже намекать на какие-то несчастья! — воскликнула я. — Это просто невыносимо!
— Пожалуй, — согласился Адриан. — А вот и твой преподобный супруг, Сабина. Он, вероятно, даст нам свое благословение или изгонит злых духов, которых накликал тот старый упырь на крыльце церкви.
— Ничего подобного он не сделает, — сказала Сабина, взяв подошедшего Оливера под руку.
— Как раз вовремя, — заметил Адриан, — чтобы спасти нас от вашей непоследовательной супруги, которая рассуждала тут об обязанностях приходского священника, а куда ее может завести эта тема, известно только небесам — и, пожалуй, самой Сабине. Я собираюсь похитить невесту на несколько минут.
Мы стали в уголке. Он посмотрел на меня и покачал головой.
— Ну и ну, Джудит, вот это новость!
— И ты туда же! — воскликнула я.
— Я имею в виду вовсе не то, что старый Пеггер. Я имею в виду вступление в наследство и твой внезапный брак — не успел никто и глазом моргнуть, выражаясь метафорически.
Я рассмеялась. Адриан умел поднять мне настроение.
— Знай я, что ты получишь наследство, я бы и сам на тебе женился!
— Какую возможность я упустила! — всплеснула руками я.
— Вся моя жизнь состоит из упущенных возможностей. Серьезно! Кто бы мог подумать, что старик оставит тебе половину состояния? Мое скудное содержание — сущие гроши.
— Ну, Адриан, это вполне приличный доход, и это станет приятным дополнением к тому, что ты будешь извлекать из своей профессии.
— Очень много! — пробормотал он. — Тибальт — удачливый дьявол. Получить и тебя, и все эти деньги! И еще все то, что дядя оставил на эти цели!
— Ну почему нельзя хоть на минуту прекратить говорить о деньгах?
— Но ведь именно деньги заставляют мир вертеться… Или — любовь? А счастливица Джудит имеет и то и другое.
— Я вижу, что тетушки подают мне отчаянные знаки.
— Думаю, вам пора уезжать.
— Да, карета увезет нас на станцию меньше чем через час. А мне еще нужно переодеться.
К нам торопливо подошла Доркас.
— Джудит, ты знаешь, который час?
— Да. Я уже говорила Адриану.
— Думаю, пора переодеваться.
Вместе с Доркас и Элисон я поднялась в комнату, которую Сабина приготовила для меня. Там висел серебристо-серый шелковый плащ, юбка из такого же материала и белая блуза с множеством оборок и серебристо-серым бархатным бантом на шее.
57 
