21 
Сейчас Гарлэнд говорил в своей обычной саркастической манере. Но Карина уже не принимала ее за чистую монету.
— Нет, вам ни в коем случае нельзя оставить их одних, — быстро согласилась она.
Сейчас, ночью, лежа без сна в большой удобной кровати, девушка перебирала в уме все случившееся и сказанное. Вечером, уже после обеда, Феликс взял удивленную кузину за руку и увлек из гостиной в картинную галерею.
— Пойдем посмотрим картины, Карина, — предложил он. — Собрание этой семьи не уступает Национальной галерее!
— Я такая невежественная! — грустно призналась девушка. — Так многому надо научиться!
— У тебя масса времени, чтобы научиться самым разным вещам.
Они шли вдоль галереи, но Феликс не смотрел на картины. Вместо этого, дойдя до дальнего конца огромной комнаты, он увлек свою спутницу к большому дивану. Сев рядом с ней, он взял Карину за руку.
— Я думал о тебе весь день, — начал он.
— Правда? — удивилась девушка.
— На самом деле я постоянно о тебе думаю, — признался молодой человек. — Мне кажется неотразимым тот ореол растерянности и нерешительности, который тебя окутывает.
Карина молчала, не находя ответа. Интересно, к чему это все говорится и что последует дальше? Хорошо бы, если бы кузен Феликс отпустил ее руку. Ей были неприятны его прикосновения.
— Карина, я считаю, что ты принесла мне удачу, — продолжил Феликс. — Можно сказать, ты — мой талисман.
— Такие вещи обычно болтаются на заднем стекле машины, — вставила девушка.
Феликс рассмеялся и сжал ее руку.
— Мой маленький талисман, — пропел он довольно глупым голосом.
— Я иногда задаю себе вопрос, действительно ли вещи способны приносить людям удачу, — быстро заговорила девушка, чувствуя, что молчать нельзя. — Ну, например, вот тот изумительный слоник из розового кварца — неужели он и вправду может принести счастье тому, кто им владеет?
— Этот изумительный розовый слоник, как ты замечательно его назвала, необычайно знаменит, — ответил Феликс. — И разумеется, он приносит счастье и удачу. Так было всегда, на протяжении долгой-долгой истории.
— Ну, в таком случае, наверное, мистер Холт очень удачлив, — с оттенком сомнения в голосе предположила Карина, — но почему-то он не выглядит слишком счастливым.
— Удачлив! Это ты говоришь о человеке, который стоит миллионы! — воскликнул Феликс.
— Я не думаю, что счастливым человека делает собственность, пусть это даже сокровища, — возразила Карина.
— А мне кажется, люди часто стремятся к обладанию тем, что, по их мнению, принадлежит другим, — произнес Феликс тоном, который показался его собеседнице фальшивым и надуманным. — Тебе такое не приходило в голову?
— Нет, я так не думаю, — возразила она. — Ты ведь хочешь сказать, что кому-то захочется обладать розовым слоником только потому, что он принадлежит мистеру Холту?
— Я вовсе не думал о розовых слонах, — возразил Феликс, — я думал несколько об ином — например, о тебе.
— Обо мне! — Карина искренне изумилась. — Но я никому не принадлежу. Во всяком случае, сейчас! — добавила она.
— Ну а если, скажем, я предложу тебе принадлежать мне? — вкрадчиво поинтересовался Феликс.
Карина насторожилась. Быстрым, неожиданным даже для себя самой движением Карина вырвала руку из горячего влажного плена и резко поднялась с дивана.
— Нам нужно возвращаться к остальным, — решительно произнесла она. — Мне кажется, я слышу, как тебя зовет леди Холт.
Она стремительно пошла по галерее. Карине казалось, что за ней гонятся, ее преследуют…
Ночью, лежа без сна, Карина никак не могла выкинуть из головы этот разговор в картинной галерее. Что означал странный, почти похотливый взгляд? Карина словно вновь ощутила прикосновение к своим пальцам горячей потной ладони, почувствовала близость мужского тела. Она невольно вздрогнула и повернулась на другой бок. Часы пробили три. Нет, заснуть сегодня вряд ли удастся. Девушка встала и направилась в ванную, чтобы освежить лицо и выпить стакан холодной воды. Просто в доме слишком жарко, подумала Карина. Она неожиданно затосковала по прохладному влажному воздуху ночного сада, по ветру, гулявшему по полям, по ощущению земли под ногами.
Неожиданно для самой себя девушка решила отправиться на прогулку. Дома она часто так делала, когда ситуация становилась невыносимой: или Сирил проявлял чересчур много внимания, или же дядя Саймон раздражался больше обычного.
21 
