11 
«Нет», спокойно сказал он. «Я действительно думаю, что ты удивительная.»
Ее лицо залилось краской, и она забыла о спокойствии. «Я думаю, ты тоже удивительный».
«О, да, я», — сказал Иэн. «Я могу передвигать вилки. Смотри».
Мойра наблюдала, как оставленная Тэсс вилка начала медленно перемещаться по направлению к ней. Мойра улыбнулась и взглянула на него из-под приподнятых бровей, Иэн был довольным.
«Супер», — сказала она, идея вспыхнула в ее голове. С надеждой, что всё получится, она самоуверенно предложила: «Смотри. Взгляни на каждого в зале, кто читает» — которых было три-четверти от общего количества присутствующих. Казалось, почти на всех столах лежали открытые книги или журналы или газеты. Мойра закрыла глаза и представила то, что хотела сделать, заглушая ту частичку своего сознания, которая предупреждала ее, что это не лучшая идея. — Ну, что ж, надеюсь, оно сработает.
Все страницы одновременно шевельнулись, словно перед самым началом действия.
— Легко листаю я страницы,
И воля моя им велит, где открыться.
Затем мысленно Мойра перевернула одну страницу в каждой газете, книге и журнале по всей площади кафе в «Духе Моргота». В абсолютный унисон, во всех печатных материалах перевернулось по одной странице. Большинство людей заметили это, и присутствующие ведьмы моментально подняли взгляд в поисках виновника. Понимая, что заклинание подействовало, Мойра открыла глаза и внимательно вгляделась не в кого иного, как исключительно в Иэна. Она сделала последний глоток своего латте и тайно улыбнулась ему, взволнованная от того, что у нее действительно получилось.
«Это было потрясающе прекрасно», — выдохнул Иэн, одарив ее таким взглядом, что ее пробрала дрожь. «Так изысканно и просто, и еще так устрашающе». Он взял ее за руку, и Мойра затрепетала от ощущения его тепла, переплетения с его пальцами. Его рука была больше, чем ее, и это придало ей уверенности, потому что фактически Иэн был такого же роста, что и она.
— Я держусь за руку с Иэном Дилэни, — думала Мойра, позволяя счастью накрыть ее с головой.
«Я впечатлен, Мойра из Белвикета» сказал он тихо, глядя на нее. «Ты — дочь своей матери.»
2. Морган
«Спасибо что пришла.» Человек с помятым лицом и каштановыми волосами, подернутыми сединой, вышел вперед и пожал руку Морган.
«Привет», — тихо сказала она, улыбнувшись. Автоматически Морган испускала волны уверенности и спокойствия, пытаясь расслабить туго натянутые от страха и тревоги нервы окружающих. С тех пор, как она потеряла своего мужа Калэма, шесть месяцев тому назад, ей приходилось учиться подавлять преследующие ее эмоции, чтобы продолжать работу. Тем не менее, ей требовался доход члена Новой Организации, чтобы содержать себя и свою дочь, кроме того отвлечься от собственной тоски нужно было, чтобы помогать другим. К счастью, Морган годами оттачивала навыки целителя, и стандартная процедура уменьшения чьего-либо беспокойства вошла для нее в привычку.
«Вы, должно быть, Эндрю Моффитт», — сказала она. Она была в местном госпитале в Йоле — городе неподалеку от места ее жительства, прямо за границей Коба, в Ирландии. Дочь Моффиттов лежала на самой дальней кровати в продолговатой старомодной палате, вмещающей в себя восемь пациентов. «Да», — сказал он, быстро кивнув головой. «А это моя жена Ирэн».
Миниатюрная женщина, одетая в недорогое ситцевое платье, нервно кивнула. В ее больших зеленых глазах отражалась грусть, вокруг рта залегли глубокие от напряжения морщинки. Ее волосы были собраны назад и сплетены в косу в свойственной для жены фермера манере.
«Здравствуйте, Ирэн», — сказала Морган. Она потянулась и взяла Ирэн за руку, посылая ей мгновенное ощущение силы и мира. Ирэн одарила ее вопросительным взглядом и сразу же перевела его на мужа.
«Ирэн, вы кажетесь неуверенной», — голос Морган прозвучал мягко и сострадательно.
Глаза Ирэн заметались по палате, останавливаясь на бледной, худенькой девочке, лежащей в постели. Успокаивающее гудение — гудение машин наполняло небольшое помещение, чередуясь с постоянно повторяющимися звуковыми сигналами кардиомонитора.
«Я не поддерживаю эту затею», — призналась Ирэн пониженным голосом. «Мы католики, мы все. Я не хочу потерять мою Эми, но, возможно, это воля Господа». Ее лицо чуть сморщилось.
Морган положила свою огромную тряпичную сумку и преднамеренно послала окружающим еще больше сильных успокаивающих волн. «Я понимаю», — сказала она. «Насколько отчаянно вы любите свою дочь и молитесь за нее — за ее выздоровление, настолько же сильно вы против этой затеи, если она означает подвергнуть опасности ее душу. Или ваши».
11 
