очень нудно 
32 
Она готова сверкать на своем первом великосветском балу!
* * *
В трех улицах от нее Сюзан внимательно оглядывала Дэвида.
– Жаль, что тебя нельзя прямо сейчас запечатлеть на портрете. Тетя Мириам завизжала бы от восторга, если бы увидела тебя таким элегантным.
Он улыбнулся ей.
– Могу сказать то же самое про тебя.
– Она уже привыкла видеть меня в роли светской дамы.
Бо́льшую часть жизни Сюзан была равнодушна к моде, но сейчас прилагала все силы к тому, чтобы соответствовать своему статусу виконтессы. Сегодня она надела очень красивое полосатое платье в бронзовых тонах, с оборкой в пол-ярда высотой по подолу и таким широким вырезом, что казалось, будто платье вот-вот соскользнет с плеч. Это был самый новомодный прием, который дамы брали на вооружение, чтобы сводить мужчин с ума.
Каштановые волосы Сюзан скрывал тюрбан цвета слоновой кости, украшенный букетиком бронзовых цветов со стразами. Дэвид знал, что это не настоящие бриллианты: Конану не по средствам покупать столь дорогие безделушки. Эмлин не бедствовал, имел вполне приличный доход, но не настолько, чтобы можно было позволить себе роскошествовать. Его же графство даже преуспевающим назвать было трудно. Если и существовали фамильные драгоценности, то они куда-то исчезли. Черт бы побрал майорат и требования закона.
– Ты действительно выглядишь великолепно, Дэвид. Мисс Поттер не устоит.
– Молюсь, чтобы ты оказалась права, потому что я всего этого долго не вынесу. – Дэвид повернулся к зеркалу. – Я чувствую себя ушлым торговцем, который пытается обмануть наивного покупателя, всучив ему некачественный товар. Мне это не по душе.
После вмешательства Уоткинса фрак сидел на талии как влитой, без единой морщинки. Этот стиль соответствовал последним требованиям моды, но Дэвиду он казался нелепым. В дополнение к фраку он надел обязательные для такого случая черные панталоны, но в компенсацию за страдания ему было позволено остаться в старых танцевальных туфлях, которые он просто не узнал – так они блестели после чистки. Его волосы были безжалостно острижены, и мастер сотворил у него на голове нечто невообразимое под названием «Цезарь».
– Эта прическа делает тебя весьма внушительным, – заметила Сюзан. – Советую и дальше носить такую: проще будет наводить страх на свою орду, – а с таким грозным взглядом, как сейчас, ты запросто их обуздаешь, и пикнуть не посмеют.
Дэвид от души рассмеялся.
– Нет уж, уволь, чтобы я так одевался, когда вернусь домой, даже для того чтобы править всем миром: этот чертов галстук меня душит.
– Ничего, потерпишь, другие-то выдерживают, – без капли сочувствия заявила Сюзан. – Между прочим, по нынешним меркам он очень скромен.
– Только потому, что я категорически отверг все остальные.
Сюзан поправила жемчужную булавку, которая удерживала складки в правильном порядке.
– Подарок на твой день рождения, когда тебе исполнился двадцать один год. Дядя Натаниель и тетя Мириам даже и вообразить не могли, что ты станешь графом.
«Жаль, что сбылось то, чего они и вообразить не могли», – подумал Дэвид, однако вслух сказал иное:
– Хорошо еще, что мода не требует от мужчин обвешиваться украшениями. Одно кольцо-печатку я, так и быть, переживу.
Сюзан перевела взгляд на красный коралл с выгравированным драконом и чмокнула брата в щеку.
– Конан никогда его не надевал – всегда сопротивлялся, как и ты. Спасибо.
Конечно, она все поняла.
– Вернемся к делу, – сказал Дэвид, забирая свой плащ, шляпу и перчатки. – А что, если мисс Поттер не в восторге от последней моды? А вдруг дама из Сити предпочитает что-то другое?
– Маловероятно. – Сюзан взяла его под руку, и они вышли из комнаты. – Я вчера встречалась с ней у миссис Гилберт, и она была одета очень изящно. Большой жемчужный кулон, очаровательные зеленые полусапожки, два ряда кружева а-ля Ван Дейк по подолу – все это, должно быть, стоило целое состояние.
– А не превратит ли она меня в нищего своей любовью к безделушкам?
– Вот сам и посмотришь, как богатое приданое разлетается на стрижки и прически.
– Нет, я предпочту тратить деньги на стрижку живых изгородей. Она действительно такая пустоголовая, как говорят?
– Она точно не «синий чулок», – ответила Сюзан, когда они спускались вниз. – Зная твои предпочтения, я слегка ее испытала: упомянула о парламентских реформах, – и она отреагировала так, будто едва представляет, что такое парламент, а вот когда заговорили о шляпках, очень оживилась. Потом кто-то из дам сравнил цену перьев с ценой шелковых цветов, и для нее это было как греческий. – Внизу у лестницы она повернулась к брату и нахмурилась. – Ты уверен, что сможешь вынести это, дорогой?
32 
