очень нудно 
43 
— Не понимаю, какое отношение имею ко всему этому я.
— Не ты. Твой покойный муж.
Одной рукой он перестал держать Хонор и достал из переднего кармана джинсов листок, который Хонор уже видела вчера.
— Что это?
— Твой муж как-то связан с убийствами на складе.
— Невозможно.
— Надеюсь, это поможет мне тебя убедить.
Расправив листок, он показал его Хонор так, что бы она могла прочитать написанное.
— Видишь, имя твоего мужа обведено, и рядом стоит вопросительный знак.
— Где ты это взял?
— В кабинете Марсета. Я пробрался туда однажды ночью. И нашел эту запись в его старом ежедневнике.
— Это может ровно ничего не значить.
— Посмотри на дату!
— За два дня до смерти Эдди, — пробормотала Хонор. Она смущенно посмотрела на Кобурна, затем попыталась выхватить у него бумажку.
— А вот и нет! — Он отвел руку, затем сложил бумажку и убрал обратно в карман. — Это может понадобиться мне в качестве доказательства. А также то, что можешь рассказать ты.
— Но я ничего не знаю.
— Поговорим об этом позже. А сейчас надо увезти тебя отсюда.
— Но…
— Никаких «но»! — Кобурн энергично тряхнул головой, подчеркивая важность своих слов. — Ты берешь ребенка и едешь со мной, прежде чем здесь появится Хокинс номер два.
— Дорал?
— Как бы, черт побери, его ни звали, можешь не сомневаться, что сейчас он несется сюда на всех парах.
— Сюда едет полиция. Фред позвонил. Я слышала.
Кобурн отпустил ее так неожиданно, что Хонор чуть не упала. Через несколько секунд он вернулся, держа в руках сотовый Фреда.
— Вот его служебный аппарат, — сказал он. — Последний раз по нему звонили час назад. — Кобурн бросил телефон на пол. — А вот личный. И он многое объясняет. По нему звонили три минуты назад. И вовсе не в полицию.
Кобурн нажал на кнопку, перезванивая по последнему номеру, набранному Фредом Хокинсом.
— Все в порядке? — раздался в трубке голос его брата Дорала.
Кобурн немедленно нажал отбой.
— Что ж, теперь он знает, что все далеко не в порядке.
Телефон почти тут же начал звонить. Кобурн выключил его, спрятал в карман джинсов и кивнул в сторону спальни Эмили:
— Бери ребенка!
— Но я не могу просто так…
— Ты хочешь умереть?
— Нет.
— Ты хочешь, чтобы придушили твою маленькую дочурку? У него займет не так много времени придавить ее подушкой и подержать, пока не кончится воздух в легких.
Хонор передернуло от этих слов.
— Но ты ведь защитишь нас? Если то, что ты сказал, правда, ты ведь арестуешь Дорала?
— Я не могу пока покончить с прикрытием. И не могу передать тебя полиции, потому что весь чертов местный отдел коррумпирован хуже некуда. Я не сумею тебя защитить.
— Я знаю братьев Хокинс много лет. Они были лучшими друзьями моего мужа. Стэн практически вырастил их. У этих ребят нет причины меня убивать.
Кобурн упер руки в колени с выражением крайнего возбуждения на лице:
— Ты рассказала Фреду, что я что-то искал здесь?
Поколебавшись несколько секунд, Хонор кивнула.
— Вот поэтому Фред и захотел тебя убить. Наверняка получил приказ от Бухгалтера.
— Ты уже упоминал этого самого Бухгалтера вчера вечером. О ком идет речь?
— Хотелось бы мне знать. Но сейчас нет времени объяснять тебе все это. Ты просто должна поверить, что, хотя Фред не может больше тебя убить, это способен сделать Дорал.
— Это не может быть правдой!
— Но это правда!
Он говорил как о точно установленном факте. Без малейших сомнений.
И все же Хонор колебалась.
— Послушай, — сказал Кобурн. — Ты хочешь остаться здесь и поставить на старую дружбу. Хорошо. Но лично я сматываюсь. Мне надо доделать свою работу. Ты могла бы мне помочь, но особой необходимости в этом нет. Все, что я пытаюсь сделать, — это спасти твою шкуру. Если ты желаешь положиться на милость Дорала Хокинса, что ж, пожелаем друг другу удачи.
— Дорал не причинит мне зла.
— Черта с два не причинит. Если узнает, что ты владеешь важной для него информацией, еще как причинит. И тебе, и твоему ребенку. Ты ошибаешься, если думаешь иначе. А затем, независимо от того, расскажешь ли ты ему что-нибудь ценное, Дорал убьет тебя, так что оставайся и умирай или пойдем со мной. Тебе придется принять решение, пока я считаю до пяти. Один.
— Может быть, ты и не лжешь, но ты ошибаешься.
43 
