39 
В пятьдесят пять выходить в первый раз замуж не страшно, если влюбилась в красивого, статного, веселого мужчину, который знает, чего хочет и добивается этого.
16.
— Ёрокоби? — услышала Ави. Голос старика казался Авроре частью сна. И она поглубже накрылась одеялом и прижалась к теплому боку теперь уже мужа.
— Ёрокоби! — уже настойчивей позвал старик и Ави пришлось открыть глаза.
— Вы чего это тут делаете? — испуганно прошептала Ави, когда поняла, что старик ей не снится, а стоит сейчас в метре от их кровати и хитро так на нее смотрит.
— Солнце встает, пойдем! — проговорил старик и направился к двери.
Ави недовольно что-то проворчала и ее глаза вновь сами собой закрылись.
— Ёрокоби! — уже из коридора громкий шепот.
— Куколка, он не отстанет, — предупредил Гор, зевнув. Парень, суд по всему, подниматься не торопился. А собирался еще поспать. Тем более он планировал еще понежится после ночи любви с законной теперь уже женой.
— Тогда вместе пойдем? — вздохнула Аврора и вылезла из кровати.
— Не, — зевнул Гор, прошелся широкой ладонью по любимым округлостям, — Он только тебя звал.
— А как же 'вместе и в горе, и в радости'? — обиженно поинтересовалась Ави, одевая спортивный костюм.
В ответ Гор только громче засопел, либо засыпая, либо притворяясь спящим. Но идти он однозначно никуда не собирался.
Ави собрала волосы в хвост, посмотрела на часы, показывающие начало шестого, и пошла на поиски странного старичка.
Дедулька нашелся сразу. Ави услышала, как он напевает какую-то мелодию, и пошла на голос.
— Надо босые ноги, — потребовал Киёмори, стоило Ави выйти на террасу.
Аврора посмотрела на свои кеды, вздохнула. Мысленно окрестила дедушку тираном. И сбросила обувь, а следом и носки. Трава была покрыта росой, и шагать по газону было немного щекотно. Девушка подошла к старичку ближе.
— Дыши, — велел он, принимая какую-то странную позу, расставив ноги и немного присев. Примерно так же делал Филька на своих занятиях. Но одно дело смотреть, а другое — повторять самой. Со стороны все казалось легче.
— То есть в кедах мне дышаться не будет? — скептично поинтересовалась Аврора, поджимая пальцы на ногах от утреннего холода.
— Не говорить! Дышать! — скомандовал невозможный старик и закрыл глаза.
Аврору так и потянуло показать ему язык. Но почему-то она подозревала, что о такой мелкой пакости он вмиг догадается.
Аврора вдохнула, выдохнула.
— И долго дышать? — полюбопытствовала девушка. Старичок приоткрыл глаза, шагнул к Ави ближе, расправил ей плечи цепкими крючковатыми пальцами, вытянул руки, заставил чуть присесть и расставить ноги.
— Пока не достигнешь просветления, — ответил Киёмори.
— Эдак мы до ночи дышать будем, — пробормотала Ави.
— Ты как пуганая лань, Ёрокоби, — проворчал старик, — А должна быть спокойной рекой.
— Я рекой не могу, — выдохнула Ави и глаза закрыла, — Я плавать не умею.
— Я научу, — услышала Ави голос мужа, приоткрыла один глаз. Все же пришел. Стоит себе, стенку подпирает с кружкой в руках и смотрит озорным своим взглядом, — Дыши, дыши, иначе тебя в угол поставят.
— На колени и на горох, — поддакнул Киёмори.
— Вы ведь шутите? — спросила Ави у старика, — Конечно шутите. Так ведь?
Старик только загадочно улыбнулся. Гор подозрительно закашлялся, а Ави предпочла послушаться. Кто знает этого сумасшедшего японца? Возьмет и поставит ее в угол. А позориться никак не хотелось.
Аврора сидела прямо на земле, вернее, на газоне. Было уютно и как-то спокойно. Киёмори что-то тихо говорил на своем. И у Ави создалось впечатление, что он ее вводит в какое-то подобие транса. Но было откровенно плевать. Ей было спокойно и легко на душе.
— Секси-штучка! — раздался проникновенный шепот на ухо, вытягивая девушку из транса.
— Дурачок, — окрестила она мужа и тихо рассмеялась, когда Гор улегся на траву рядом с ней и уложил свою голову на ее колени.
Гор рассматривал лицо Ави, а в глазах — куча смешинок и веселых озорных искорок.
— Старикан прав, — заговорщическим шепотом заговорил Филипп, — Ты у меня гораздо красивее, чем Доко.
— А кто это? Доко? — поинтересовалась Аврора, глядя на Киёмори.
Старичок немного отошел от них, словно предоставляя возможность побыть вдвоем, и принялся рассматривать что-то на дереве, известное только ему одному.
39 
