очень нудно 
143 
– Рыбка Пи-пипка, – повторила Кора и расхохоталась. Мы с Иви улыбнулись друг другу и закатили глаза. И где-то в середине нашего радостного момента я снова услышала шепот бабушки, притворяющийся моими мыслями. Этот старый коровий пруд больше не будет прежним. Ты будешь смотреть на него и вспоминать, как вы смеялись над рыбками. Ты запомнишь, и девочки тоже запомнят. Память о смехе, об ощущении, что тебя любят, навсегда останется в этой воде.
Внезапно мне очень захотелось позвонить Томасу и сказать, что мы его очень любим.
Томас
Маркус Джонсон и я стояли у Граунд Зироу, глядя через забор на развороченный грунт там, где когда-то стояли башни. Холодный зимний ветер хлестал по лицу. Маркус, пожарный из Нью-Йорка, работал здесь с 11 сентября и не уходил со смены несколько месяцев. Мы стали друзьями, вместе копаясь в крови и пыли руин. Он потерял здесь друга и был полон решимости не потерять меня. Именно Маркус в тот первый день протянул мне респиратор и сказал:
– Носи, не снимая, Меттенич, иначе твои легкие превратятся в кусок сырого мяса. Тут в воздухе полно дерьма, которое вполне способно нас убить.
Благодаря Маркусу я не вошел в число тех тысяч работников Граунд Зироу, которые получили проблемы с легкими. Он тоже.
– Какого черта тут произошло? – устало спросил Маркус, облокотившись на перила. Вытянув руку вперед, он разжал ладонь, и холодный ветер унес к руинам кроваво-красные лепестки розы. – Мужик, мы хоть когда-нибудь узнаем, что тут на самом деле произошло? И можно ли было это остановить?
Я взял у него розу, сжал в ладони и отпустил лепестки в полет.
– Близкие, которых мы здесь потеряли, мертвы. Это единственное, что можно знать наверняка.
– Власти все грызутся по поводу того, что делать с этой вот городской собственностью.
– Я знаю. Меня просили прокомментировать дизайн мемориала. Я сказал, что мне все равно, что они здесь построят. Мне не нужен мемориал, чтобы помнить о том, что случилось, и какое бы архитектурное чудо они ни впилили на месте башен, при взгляде на это место я буду видеть только башни – и больше ничего.
Маркус кивнул.
– Застройщики будут биться за право собственности еще не год и не два. Жадные ублюдки.
– Пока что это всего лишь проект реставрации. Для всех, кроме погибших здесь людей и тех, кто потерял любимых, это историческое место, где туристы могут сделать фотографии и накупить открыток.
– А может, это и к лучшему, Томас. Если посмотреть с их точки зрения.
– Не знаю. Жаль, что я не верю в простые ответы.
Телефон Маркуса заиграл первые аккорды «What’d I Say?» Рэя Чарльза. Он раскрыл телефон и поднес к уху.
– Да? – Тишина: он слушал. Потом: – Вы дергаете мою цепь, леди. Да, да, я Дензел Вашингтон.
Маркус прижал телефон к нагрудному карману и уставился на меня.
– Ты знаешь какую-то женщину, которая говорит как Скарлетт О’Хара? Заявляет, будто она Кэтрин Дин. Та актриса. Которая поджарилась в машине в прошлом году.
– Это она.
У Маркуса отвисла челюсть.
– Да ты гонишь.
– За чашкой кофе расскажу, как все получилось. Это долгая история.
– Она говорит, что просто хочет узнать: ты приедешь утром или сегодня вечером. Говорит, что «девочки испекли ему торт». «Скажите, что я купила ему новый телефон». И что, по словам ветеринара, «Бэнгер безболезненно расстался с остатками старого аппарата». Кто такой Бэнгер?
– Скажи ей, что я приеду сегодня вечером. Поздно. Я позвоню ей из Эшвилля. Скажи, что я люблю ее. И пусть передаст девочкам, что их я тоже люблю.
– Нет, ну ты гонишь. Кэтрин Дин. Настоящая Кэтрин Дин.
– Настоящая.
Он поднес телефон к уху.
– Крошка. Он говорит, что приедет ночью. Что любит тебя. Что любит девчонок. И позвонит из Эшвилля. Да. Целую. Чмок. Моя жена, кстати, твоя большая поклонница. Все время смотрит фильмы с Кэтрин Дин. Накупила себе DVD. И я тебя люблю. Пока-пока.
Маркус сунул телефон в карман и уставился на меня с открытым ртом. Потом мы снова взглянули на Граунд Зироу.
– Чувак, – сказал он. – Кэтрин Дин, наверное, ясновидящая. Как, блин, вовремя. Я теперь не смогу смотреть на это место и не думать о ее звонке. И ты тоже.
Я кивнул. На сердце полегчало. Кэти смогла набросить свою ауру на воспоминания об этом месте. Чуть-чуть исправить здешний коктейль. Здесь больше не будет такой непроглядной темноты.
143 
