очень нудно 
41 
Группе дружно не нравится главный положительный герой. Завтра у нас эротическая сцена, и народ дуется оттого, что какой-то боров будет трахать нашу девочку. Не могла, не могла наша умница полюбить этакую дубину, разве что было совсем уж одиноко. Хотя парень очень хороший и добрый, только великоват малость. Представитель заказчика — женщина, проводившая кастинг, — выбирала его, исходя из каких-то своих соображений и потребностей.
Кроме прочего, на съемках происходит много такого, что журналисты любят называть смешными моментами. Когда человека успевают перехватить за секунду до того, как он плеснёт в огонь бензин прямо из двадцатипятилитровой канистры. Когда после дикого скандала напуганные рабочие носятся от костра к костру со стаканчиками, каждый раз пробегая метров десять к канистре, вместо того чтобы взять ее с собой (проще говоря, с ложкой в погреб). Когда в ответ на яростный вопль режиссера «на х… все из кадра!!!» трое здоровых мужиков в черно-красных куртках падают на землю и метров пять ползут среди редкого золотого кустарника, не смея встать и отбежать. Очень, очень смешно. Но кто в армии служил, тот в цирке не смеется — я теперь тоже не буду.
Сегодня в костюмерной обнаружила, что для главной героини купили бежевенькую домашнюю маечку, на которой скромным готическим шрифтом написано КГ/АМ.
Вообще, у нас работают милые и талантливые актеры: Второй Положительный Герой, тонкий, умный и печальный, умеет шевелить ушами по кругу, не меняя выражения лица. Главный Насильник время от времени поворачивает язык поперек. Герой-Любовник страшно красивый: имеет бицепсы толщиной с мою ляжку и подбородок с ямочкой. Похоже, нас ждет успех.
Железнодорожные рельсы сегодня тут и там были усыпаны оранжевыми рабочими — так по-осеннему…
Высоко в небе парил, поймав ветер, черный пакет, ручки его были воздеты, и казалось, он не упадет никогда.
Снимали флэшбэк изнасилования «глазами обдолбанной героини». Тр и актера остервенело трахали подушку. Нужно произносить какие-то реплики, но текста на этот случай не существовало, потому насильники обращались к подушке с произвольными речами «да, моя сладкая, есчо, есчо…», называли ее уменьшительными именами режиссера и продюсера, и вообще, многое себе позволяли. Главный Положительный Герой, который не трахал, а только смотрел, говорил: «Не надо, ребзя, да вы чё» и кидался в камеру предметами одежды. Это и называется «настоящее веселье».
Впала в панику из-за того, что завтра у нас сцена 4.20, а я не могу точно вспомнить, как был завязан шарф у героини в уже снятой 4.21. Подумать только, еще месяц назад считала, что некоторой тревоги заслуживают лишь ситуации, связанные с жизнью и здоровьем любимых существ.
Режиссер наш, кажется, думает, что он Суворов. По крайней мере, замашки у него те же и та же готовность положить половину солдат, переходя через Альпы. Но мы все-таки не за матушку-императрицу бьемся, а ради его славы и гонораров, поэтому иногда чувствуешь себя довольно глупо — например, когда проводишь 12 ночных часов на ледяном ветру у Новодевичьего монастыря и к утру получаешь драгоценный отеческий поцелуй вождя, традиционную благодарность и внеплановое пирожное, на которое некоторое время недоуменно смотришь, а потом осторожно кладешь на стол и бежишь в открывшееся метро — домой, спать.
Некоторое время думала, что только я слаба плотью и духом, а остальные переносят эти физические и моральные нагрузки с легкостью, но узнала, что вечно улыбающаяся и бодрая ассистент режиссера увезена с площадки с приступом гипертонии. Что администратор, старый беззубый волк, увольняется посреди проекта и уходит на телевидение. Что половина группы загибается от болей в желудке, потому что раз в сутки заглатывает еду за десять минут, а вторая половина — от болей в спине, поскольку проводит рабочее время, стоя на полусогнутых, в ожидании команд, либо бегом их выполняя. Слезы и вопли учету не поддаются. Несчастные случаи, произошедшие после съемочного дня, вроде бы отношения к делу не имеют, но количество их явно выше среднестатистического. Часть людей уволили по разным причинам. К концу месяца начинаю день с вопроса: «Ну и кого мы сегодня потеряли?»
Но киношный подход к делу мне нравится. На площадке работают, точнее, «пашут» все вне зависимости от занимаемой должности. Различие лишь в сумме денег, которую за эту работу платят, и уровне ответственности, а количество мыла на холке примерно одинаковое. И орут на всех без учета чинов и званий.
41 
