очень нудно 
41 
— Я сказала, ни за что!
Делать украшения для его невесты, чтобы та была еще красивее в день, когда выходит замуж за него? Габриэль не знает, о чем просит.
— Ты просишь слишком много!
Его глаза прищурились — похоже, он действительно был в недоумении.
— Но почему? Я думал, для тебя это превосходная возможность завоевать популярность в высшем обществе. Во-первых, на свадьбе увидят, потом будут фотографии в газетах… У тебя не будет лучшего шанса привлечь дополнительных заказчиков. Еще я подумал, что ты, как родственница, хотела бы…
— Хотела бы! — резко повторила Рэйчел. — Хотела бы участвовать в свадьбе? Разделить счастье с тобой и Кэсси? Неужели ты действительно веришь, что есть более ненавистная для меня вещь после того, как ты…
— О Боже, — прервал он, прежде чем она успела сделать из себя полную дуру, признавшись, какую боль он причинил ей. — Рэйчел, нет! Скажи, что это неправда! Меньше всего я хотел испортить твою жизнь…
Он выглядел искренним. Во всяком случае, слова звучали искренне. Он даже изобразил тревогу на лице, заставил гореть глаза.
— Если я сделал тебе больно…
— Больно?
Проворно заметая следы, она смогла даже выдавить из себя саркастический смех, который звучал, впрочем, довольно убедительно.
— О нет, я меньше всего имела в виду это.
Если Рэйчел стремилась выбить его из колеи, то определенно преуспела. Лицо у него было откровенно растерянным, а пальцы беспокойно теребили темные блестящие волосы.
— Тогда что ты имела в виду?
Внезапно он поднялся и шагнул к стойке бара, чтобы наполнить бокал. Рука у него дрожала, и что-то задело сердце Рэйчел; но она больше не намерена была демонстрировать ему свою слабость.
— Все, что произошло между нами пять лет назад, показало мне, как мало все это значит для тебя. Может, для остальных мужчин тоже, но я говорю о тебе. — Она резко поднялась — так было проще смотреть ему в лицо; он слишком высок, угрожающе велик, когда возвышается над ней, сидящей. — Зная все это, как я могу хотеть участвовать в твоей свадьбе? Как буду слушать твои обещания любить, пока смерть не разлучит вас? Меня стошнит от этого!
Вот оно, его больное место, сказала она себе, когда за ее неистовым взрывом последовало напряженное молчание. Сейчас он скажет, что все это в прошлом, что с Кэсси у него все будет по-другому…
Не хватает еще только сообщить ей, что его чувства к этой женщине сильней, чем к любой другой. Что он любит ее.
И если он это скажет, это будет правдой, потому что Габриэль никогда не говорит ничего, кроме правды.
Глава десятая
— Я очень серьезно намерен дать клятву, — сказал Габриэль, и до Рэйчел не сразу дошел смысл его слов.
Приготовившись услышать признания в любви к Кэсси, она была совершенно не готова к другому ответу. Кроме того, слишком явно прозвучала тоска в голосе, отразилось пустота в глазах.
— И я намерен изо всех сил соблюдать эту клятву. Мне будет нелегко, но я постараюсь. Я постараюсь быть наилучшим мужем для Кэсси, что означает — хранить верность, пока мы вместе. По моим представлениям, неверность мужа — моральное преступление.
— Ну, разумеется, мужа… но не любовника. — Рэйчел постаралась скрыть боль под маской цинизма. — Ведь если нет колец, нет клятв, все случившееся можно счесть пустым и незначительным, давно забытым эпизодом.
Что-то мелькнуло в глубине его глаз. Рука, державшая бокал, сжалась с такой силой, что тонкий хрусталь лопнул. С проклятьем он отшвырнул остатки, которые разлетелись мелкими осколками, ударившись о мрамор камина.
— Габриэль… — запротестовала Рэйчел, но мгновенно осеклась, когда он повернулся к ней. Его лицо внезапно осунулось и посерело, кожа на скулах стала почти прозрачной.
— Если ты хоть на секунду посчитала себя «давно забытой», ты просто не имеешь глаз. Если ты поверила, что случившееся между нами было «незначительным эпизодом», то ни на йоту не испытала тех чувств, которые испытал я.
Она была уже готова поверить. Просто неприлично так хотеть верить. Но поверить ему — все равно, что попросить перерезать ей горло очень тупым ножом.
— Что чувствовала я и что чувствовал ты — две разные вещи! Извини, но я сомневаюсь, что тобой вообще когда-нибудь руководили чувства, не считая чисто физиологических!
41 
