17 
Кэш постарался думать только об этом плане. Четком, разумном, деловом соглашении между двумя едва знакомыми людьми.
О чем-то, что могло бы помочь ему остаться в равновесии, если Люси снова вольно или невольно преподнесет ему сюрприз.
* * *
Секс-богиня.
Два слова эхом звучали в голове Люси: размеренно, дразняще, волнующе.
Она хотела произвести впечатление на Кэша, а не отправить беднягу в нокаут. А случилось именно это, стоило ей появиться на пороге, думая о том, как бы не свалиться с высоченных каблуков, которые она разучилась носить.
Кэш вел себя словно был слегка не в себе. Сначала – комплименты, через минуту – оскорбления.
А потом ему приспичило снова ляпнуть то же самое: будто она нравится ему такой, какая есть, без модных тряпок, макияжа и новой прически, и она опять осознала, что и он нравится ей – больше, чем это было бы разумно в данной ситуации.
Она бы списала его невнятное поведение на актерскую игру: парень старается добиться ее в надежде сделать их «роман» более правдивым для камер.
Смущало одно – он казался предельно серьезным, говоря, что не любит сюрпризы. У него был вид человека, поимевшего в свое время серьезные неприятности. А она почуяла опасность, потому что уязвимость под маской самоуверенности делала его еще более привлекательным.
– Как ты держишься? – прошептал он ей на ухо, и ее кожа покрылась мурашками.
Люси могла свалить реакцию своего тела на то, что у нее какое-то время – кажется, полгода – не было свиданий. Но она догадывалась и об истинной причине происходящего. Кэш располагал полным набором привлекательных качеств: хорош собой, с довольно едким чувством юмора и, признала она наконец, вообще славный парень.
– Нормально держусь, спасибо, – ответила она, мечтая, чтобы организаторы закруглились со своей болтовней и она могла бы убраться отсюда.
Ей так хотелось сбросить с себя эту одежду и забыться, работая в саду. Когда Люси бывало не по себе, ничто не могло вернуть ей равновесие так быстро, как возня с землей и растениями: вскапывание, обрезка, прополка… Насколько ей сейчас не по себе? Настолько, что она бы с радостью провела остаток дня, упоенно пачкая руки в земле.
От одной мысли при этом ей стало чуть лучше, и она принялась перечислять про себя, какими овощами и травами нужно заняться в начале февраля: редис, пастернак, лук-порей, бамия, кольраби… Как только эта хрень закончится, она рванет домой и отведет душу в огороде. Лучший способ разрядиться.
– Не похоже, что нормально, – он сжал ее руку, – ты выглядишь как девушка, которой жизненно необходимы огромная кружка латте или шоколадка размером с кирпич.
Он выдержал паузу и бросил на нее взгляд, который исключал разнообразие трактовок:
– И то и другое я могу обеспечить у меня дома, если тебе нужно расслабиться, прийти в себя и все такое.
Люси испытывала сильное искушение. Весьма сильное. Вырисовывалась возможность узнать получше ее загадочного бойфренда.
После их странного общения и напряженности последнего часа слушать организаторов, вещающих о том, что ждет участников, о мероприятиях, которые они должны посетить, о правилах и инструкциях, которых следует придерживаться, пока их будут снимать, оказалось непросто. Люси была измотана.
Ей бы укрепиться и бежать, пока физически и ментально она не совершила какую-нибудь глупость: например, не возжелала кофеина больше собственного спокойствия и не бросилась в объятия Кэша.
– Спасибо, но мне нужно к себе.
– О’кей. – Разочарование в его голосе обрадовало ее, но и решимость ее тоже возросла. Стараясь стряхнуть с себя наваждение, Люси повторяла про себя свою новую мантру:
«Не. Сметь. Влюбляться. В. Фальшивого. Бой-френда».
Люси была уже возле машины, когда звук шагов за спиной заставил ее обернуться. Отлично! Тот самый человек, от которого она пыталась сбежать, несся за ней так, словно за ним гнался сам черт.
Как будто Кэшу было мало того, что он трепал ей нервы последние пару часов. Ей нужно делать ноги, пока она не согласилась на предложенную им мегашоколадку, потому что она могла превратиться в кое-что иное. Например, в мягкий кожаный диван и уютный вечерок с парнем, из-за которого ее пульс зашкаливал.
– Я что-то забыла?
Умничка, поздравила она себя. Напустила ровно столько холода в голос, сколько нужно. Потому что на самом деле из-за его близости у нее снова подкашивались ноги и решимость.
17 
