7 
Солнечный свет играл на золотой чернильнице.
Когда хозяин кабинета отложил ручку, которую держал в руках, она тоже сверкнула на солнце.
Он поднялся навстречу Дорине; к удивлению девушки, граф оказался гораздо моложе, чем она ожидала.
Когда отец и другие люди говорили о нем, ей почему-то представлялось, что это мужчина по меньшей мере лет сорока пяти с агрессивной манерой общения.
Однако человеку, стоявшему перед Дориной, было, на ее взгляд, не больше тридцати. К тому же он был очень хорош собой.
Темно-каштановые, слегка вьющиеся волосы. Глаза насыщенно-голубого оттенка с неким сиянием, особо привлекшим внимание Дорины: как будто изнутри его озарял свет.
Граф был широк в плечах, высокого роста, с длинными ногами. Казалось, он излучает силу, заставляющую не видеть ничего в комнате и концентрирующую все внимание на нем.
Его сиятельство пожал Дорине руку со словами:
— Очень любезно с вашей стороны, в данный момент мне необходима помощь.
Граф указал на стул у камина, а сам сел на диван рядом.
— Я оказался в довольно трудном положении, как вам, несомненно, успели сообщить, — начал он. — Секретарь, которая несколько лет помогала мне, тяжело заболела. Врач говорит, что она нескоро сможет вернуться к работе. Срочно нужен помощник, но пока что ни один из кандидатов не подошел. Быть может, вы окажетесь человеком, которого я ищу.
— Я уверена в этом, — с убежденностью ответила Дорина. — Я только что прибыла в Лондон из Франции. Я кое-что знаю о бизнесе и свободно владею пятью языками.
— Пятью языками! — воскликнул граф. И добавил по-немецки: — Прошу, скажите, какими.
Дорина поняла, что это проверка.
Она тут же ответила по-немецки, и они какое-то время побеседовали на этом языке. Вскоре девушка выяснила, что у его сиятельства знание немецкого весьма ограничено.
Так же обстояло дело с французским языком, когда они переключились на него.
Девушка закончила, сказав по-голландски:
— Надеюсь, это то, что вы хотели услышать.
Граф уставился на нее в недоумении:
— Что это было?
— Голландский.
— Не верю, что вы настоящая, — потрясенно произнес он. — Разве возможно выглядеть такой молодой, как вы, и столько знать?
— Это долгая и довольно скучная история, — ответила Дорина. — Но я ходила в школу в большинстве этих стран, и меня местные жители часто приглашали к себе в гости.
— Могу лишь сказать, — отозвался граф, — что, на мой взгляд, вы — чудо, случившееся как раз тогда, когда я в нем больше всего нуждался. Я экспортирую значительную часть товаров, которые произвожу, и должен уметь общаться с иностранными покупателями, не спотыкаясь о языковой барьер. На каких еще языках вы говорите?
— На испанском и итальянском, — ответила Дорина. — А вы?
— Немного разбираюсь в них, но мои познания не идут ни в какое сравнение с вашими, — нарочито понуро проговорил граф, — как, я полагаю, вы уже заметили.
— Верно, — приняв игру, сказала она без обиняков, но с огоньком в глазах, и оба рассмеялись.
— Значит, вы пойдете ко мне работать? — спросил граф.
— С радостью.
— Что касается денег…
Он назвал сумму, которая показалась Дорине смешной. За такой годовой оклад она едва ли смогла бы купить шляпку. Однако девушка понимала, что для секретаря это было щедрое жалованье, и согласилась без возражений.
— Какая из стран, в которых вы были, понравилась вам более всего? — спросил граф.
Сейчас он говорил по-итальянски. Дорина ответила на том же языке.
— Должна признать, что во Франции у меня больше друзей, чем в какой-либо другой стране. Поэтому мне интереснее всего бывать в Париже.
— Могу сказать то же самое, — согласился его сиятельство. — Когда у нас будет время, вы должны непременно рассказать, что именно вам нравится в Париже и в других городах Европы. На самом деле я хочу знать о вас все. Как вы жили прежде, и почему вам нужна эта работа? Как тяжелое машиностроение может представлять интерес для юной леди?
— Такой леди, как я, вы еще не знали, — ответила Дорина.
— Охотно верю.
— Но рассказать вам больше о себе… не могли бы мы оставить это на потом? Для вас важнее знать, способна ли я выполнять свои обязанности.
— Вы правы. Остальное подождет, но черед придет, уверяю вас. А теперь я отведу вас в ваш кабинет, потому что нам нужно ответить на гору писем, которых я еще не открывал. Мне хотелось бы поговорить с вами о многих вещах, но работа прежде всего.
7 
