43 
– Не стоит обсуждать это здесь, – отрезала Ману. – Я заказала номер для деловых переговоров на семнадцатом этаже.
Открыв дверь с помощью пластиковой карты-ключа, они вошли в номер и сразу приступили к делу. Ману забрала у него газету. Джеймсу не надо было объяснять, насколько плохо это выглядит.
– Я не знал, что там кто-то был… Тем более с фотокамерой.
– Твоя рука на ее груди, – сказала Ману. – Ты опять решил заморочить всем голову и продемонстрировать, что у вас настоящие отношения? Но ее родители и брат…
Джеймс чуть не взорвался. Он никого не собирался морочить; они с Лейлой уже давно миновали эту стадию.
– Их дочь-девственница забеременела от тебя, – продолжала Ману таким тоном, что Джеймс почувствовал себя как в Судный день. – А ты ее бросил, чтобы продолжить свою жизнь плейбоя, и встречался с другими женщинами… – В ее глазах горело презрение. – Через пару месяцев ты все же решил вернуться и устроить шоу с предложением, а потом, чтобы подогреть интерес, занялся с ней любовью в парке.
– О да, тот поцелуй мог завести слишком далеко!
– Любой поцелуй на публике – это слишком. И там был не только поцелуй. Вы шли с ней, держась за руки, – такое, по их понятиям, может происходить только за закрытыми дверями. Неужели ты не видишь, что твои поступки все сильнее оскорбляют не только ее семью, но и саму Лейлу. Вы даже не женаты…
– Я не знаю, стоит поговорить с ее братом до свадьбы или после… – начал Джеймс и замолчал. Вначале заставить Лейлу согласиться на брак казалось ему единственно верным решением. Только так он мог защитить своего ребенка. Но сейчас он неожиданно засомневался. – Мне нужно обсудить это с Лейлой, – сказал он. – Я должен выяснить, чего она действительно хочет. Но если мы поженимся…
– Тогда тебе придется встретиться с ее отцом, хотя я сомневаюсь, что он тебя примет.
– А что насчет ее брата?
– Нужен посредник. Тот, кто будет тебя представлять.
Джеймс улыбнулся:
– Кто-то вроде тебя?
Его улыбка была встречена холодным взглядом.
– Знаешь, почему мои услуги так дорого стоят, Джеймс? Потому что у меня очень хорошая репутация в деловых кругах. И я не уверена, что мне стоит связываться с тобой. Через год или два ты снова можешь оскорбить короля.
– Я не собираюсь никого оскорблять, – возразил он.
– О, так, значит, этот брак не временный? – удивилась Ману. – Подумай хорошенько, ведь тебе придется хранить верность жене…
– Почему вы все твердите, что я собираюсь изменять Лейле?
– Ты – Чатсфилд, – отрезала Ману. – Более того, ты – Джеймс Чатсфилд.
Как только речь зашла о его далеко не безгрешном прошлом, Джеймс умолк. Ему осталось только сидеть и слушать. Он всегда мог пробить себе дорогу либо деньгами, либо собственным обаянием… но сейчас это оказалось не так-то просто.
– Придется поработать, Джеймс, – предупредила Ману. – Много и серьезно. Я подумаю насчет своего посредничества между тобой и ее братом, но прежде мне хотелось бы убедиться, что и ты предпринимаешь какие-то шаги. Если хочешь помочь Лейле восстановить отношения с семьей, тебе надо сидеть и слушать.
Джеймсу ничего не оставалось, как последовать ее совету.
Он сидел и слушал. Слушал и пытался примерить это на себя. Усвоить. Проникнуться.
Он делал это для Лейлы, хотя она ничего не знала.
В пять минут третьего она стояла у входа в клинику, уговаривая себе, что не стоит нервничать из-за небольшого опоздания.
– У меня была встреча, – сказал Джеймс, выходя из машины. – Она затянулась.
Он не поцеловал ее, не взял за руку, когда они вошли в приемную, а просто сел рядом и стал ждать, когда их вызовут.
Проследив за взглядом Лейлы, он увидел на кофейном столике газету. На первой странице красовалась их фотография в парке.
– Лейла, – он повернулся к ней, – прости меня за это. Все зашло слишком далеко, и если я каким-то образом…
– Просишь прощения? – удивилась она. – Но в этом нет ничего особенного. Мьюриел сказала, что Нью-Йорк видел и не такое.
– О, Мьюриел успела тебя очаровать?
В этом можно было не сомневаться. У Мьюриел были синеватые волосы, и она болтала без остановки. Она зашла в спальню, где на кровати, свернувшись клубочком, лежала Лейла, и заявила, что, если она желает, чтобы здесь навели порядок, ей лучше освободить кровать.
Лейла пересела в кресло. Убираясь в комнате, Мьюриел одновременно выкладывала новости.
– В конце концов, он только гладил твою грудь, – подвела итог она, когда Лейла вновь забралась в застеленную свежим бельем постель. – А мой бывший муж… Ну, тебе лучше не знать, что он творил.
43 
