11 
Хелен думала об утреннем разговоре с их экономкой, миссис Эбботт, который произошёл перед её уходом из дома. Миссис Эбботт, полная и опрятная седовласая женщина, которая работала у Рэвенелов на протяжении сорока лет, сильно возражала, услышав, что Хелен собирается выйти на улицу в дневное время без сопровождения.
— Хозяин спустит с нас шкуру, — воскликнула она.
— Я скажу лорду Трени, что тихонько улизнула из дома, и никто об этом не знал, — успокоила её Хелен. — Скажу, что не оставила кучеру выбора, пригрозив пойти пешком, если он не отвезёт меня к Уинтерборну.
— Миледи, ничто не стоит того, чтобы подвергать себя такому риску.
Однако когда Хелен объяснила, что хочет встретиться с Рисом Уинтерборном, в надежде восстановить их помолвку, казалось, это заставило экономку призадуматься.
— Не могу винить вас, — признала миссис Эбботт. — Раз дело касается такого мужчины…
Хелен с любопытством посмотрела на неё, замечая, как смягчилось лицо экономки в мечтательной задумчивости.
— Значит, вы питаете уважение к мистеру Уинтерборну?
— О да, миледи. Я знаю, что в более высоких социальных кругах его называют выскочкой. Но для простых жителей Лондона, сотен тысяч тех, кто каждый божий день работает и перебивается, кто, как может, Уинтерборн является легендой. Он сделал то, о чём большинство людей даже не осмеливаются думать. Сын лавочника, вот кем он был, а теперь каждый, от королевы до обычного попрошайки знает его имя. Это даёт людям надежду на то, что они могут возвыситься над обстоятельствами, — слабо улыбнувшись, экономка добавила: — И никто не может отрицать, что он привлекательный, отлично сложенный малый, к тому же тёмный как цыган. Любая женщина, знатного происхождения или из низов, не сможет остаться равнодушной к нему.
Хелен не могла отрицать, что личная притягательность мистера Уинтерборна преобладала в числе её рассуждений. Мужчина в самом расцвете сил, излучающий необычайную, подобно животной, дикую энергетику, которую она нашла одновременно пугающей и неотразимой.
Но в нём было ещё нечто другое… то, что манило больше, чем всё остальное. Это случалось в те редкие моменты, когда он был нежен с ней, и тогда казалось, что глубоко запрятанная печаль в её сердце вот-вот вырвется наружу. Он был единственным человеком, кто сумел приблизиться к этому закрытому местечку, который, возможно, в один день сможет разрушить одиночество, накрепко обосновавшееся внутри неё.
Если она выйдет за мистера Уинтерборна, то, возможно, потом пожалеет об этом. Но ещё больше она будет жалеть, если не рискнёт.
Как по волшебству, всё в голове разрешилось. Её охватило спокойствие, когда решение было принято.
Сделав глубокий вдох, Хелен посмотрела на Уинтерборна.
— Отлично, — ответила она. — Я принимаю ваш ультиматум.
Глава 4
В течение нескольких секунд Рис не мог придумать ответ. Либо Хелен не поняла, что сказала, либо он неправильно расслышал.
— Здесь и сейчас, — уточнил он. — Ты позволишь мне, — он пытался подобрать приличное слово, — взять тебя, — продолжил он. — Как муж берёт жену.
— Да, — сказала спокойно Хелен, снова шокируя его. Её лицо было очень бледным, только скулы окрасились в алый цвет. Но она вовсе не выглядела неуверенной. Хелен имела в виду то, что сказала.
Должен быть какой-то подвох, какой-то подводный камень, который обнаружится позже, но он не мог представить, что это может быть. Она сказала «Да». Дело нескольких минут, и она будет в его постели. Обнажённая. Эта мысль выбивала из колеи. Сердцу и лёгким было мало места в сжимающейся груди.
Рису пришло в голову, что на этот раз это будет не обычным энергичным совокуплением. Хелен уязвима и невинна.
Они должны заняться любовью, а не трахнуться.
Он ничего не знал о том, как заниматься любовью.
Проклятье.
В тех редких случаях, когда он пользовался благосклонностью леди из высшего общества, они хотели, чтобы он брал их грубо, как примитивный самец, неспособный на нежность. Рис был признателен отсутствию притворной близости. Он не являлся ценителем поэтического соблазнения, в стиле Байрона. Он был валлийцем со стержнем. Что же касается приёмов и романтики, ну, очевидно, лучше всего это оставить французам.
Но Хелен — девственница. Будет кровь. Боль. Вероятно, слёзы. Что, если он не сможет быть достаточно нежным? Что, если для неё это будет слишком? Что, если…
11 
