61 
Она с ужасом подняла голову, опасаясь, что это снова пришел дядя.
Но посреди комнаты стояла немолодая китаянка, много лет прислуживавшая в Доме под флагом, где за это время сменилось несколько генералов.
— Миледи говолить мисси вставать быстло, — произнесла она своим вибрирующим голосом.
— Вставать? — удивленно спросила Азалия. — А который час?
— Пять часов, мисси.
— Почему я должна вставать так рано?
— Мисси уехать, — ответила китаянка. — Я собилать немного вещи для мисси.
Азалия попыталась сесть и застонала от боли в спине.
— Я ничего не понимаю, — помолчав, сказала она.
— Мисси лучше вставать, — посоветовала служанка, — миледи очень селдитая.
Азалия поняла, что китаянка больше ничего не может ей сказать.
В то же время она удивилась, что тетка поднимает ее так рано. Интересно, куда ее хотят послать?
Вероятно, ей предстоит вернуться в Англию, предположила девушка. В таком случае она непременно попытается отыскать там лорда Шелдона.
Азалия не сомневалась, что он не поверит письму и поймет, что она писала его не по своей воле.
Но девушка подумала и о том, что дядя постарается всячески очернить ее в глазах лорда и, возможно, не без успеха.
Тогда она сказала себе, что он любит ее так же сильно, как и она его, и поэтому не поверит ничему дурному.
Она не сомневалась в его любви.
С трудом, поскольку любое движение вызывало мучительную боль, Азалия оделась, обнаружив, что тугой корсет превратился в орудие пытки. Но она не рискнула навлекать на себя гнев тетки и надела его.
Рубцы, оставшиеся на талии от ударов дядиного хлыста, невыносимо горели под тугим поясом нижней юбки, к ним даже прикасаться было невозможно, но девушка терпела, пока китаянка застегивала пуговицы.
Она уложила волосы в тугой пучок и, поскольку догадывалась, что генеральша ждет этого, надела скромную шляпку, завязывающуюся под подбородком лентой.
Пока она одевалась, китаянка уложила в маленький чемодан немного нижнего белья, щетки и гребни, принадлежности для умывания, халат и шлепанцы.
— А платья? — спросила Азалия.
Служанка покачала головой:
— Миледи говолить, только эти вещи. И все.
Азалия была поражена.
Неужели тетя хочет посадить ее на корабль в единственном платье?
И если она не едет в Англию, куда еще ее могут отправить?
Пока Азалия надевала перчатки и брала сумочку, служанка вышла из комнаты и сразу же вернулась.
— Идти! Миледи ждать!
Недоумевая, что же происходит, Азалия пошла по коридору и увидела тетку возле ее спальни.
Одного взгляда на ее лицо было достаточно, чтобы понять, что генеральша страшно сердита.
— Куда мы едем, тетя Эмилия?
— Ты узнаешь об этом на месте, — сухо ответила леди Осмунд. — Я не желаю с тобой говорить, Азалия. Меня возмущает твое поведение, и раз уж я вынуждена сопровождать тебя, то предпочитаю делать это молча.
— Хорошо, тетя Эмилия, — сказала Азалия. — Однако…
Генеральша не дала ей договорить, она отвернулась и стала спускаться вниз по лестнице.
На улице их ждала закрытая карета.
Внезапно Азалии стало страшно. Происходило нечто такое, чего она не могла понять. Куда ее везут? И как ее сможет найти лорд Шелдон?
Ей вдруг захотелось броситься прочь, отказаться ехать, убежать к Чанам и попросить у них убежища.
Однако она понимала, что дядя имеет полное право вернуть ее назад и что он не задумываясь пойдет на что угодно.
Она не могла навлекать на господина Чана неприятности, к тому же ей было ясно, что туда ей просто не добраться, что слуги получат приказ перехватить ее по дороге и вернуть в Дом под флагом.
О таком унижении ей не хотелось и думать, не говоря уж о том, что из-за боли в спине она бы и не смогла далеко убежать.
Тетка подошла к карете.
Возле нее стояли слуги-китайцы. Тут Азалия увидела, что дверцу кареты держит А Ок.
Она сразу же поняла, что для нее это единственная возможность подать о себе весточку лорду Шелдону.
Но что она могла ему сказать? О чем сообщить?
Подойдя ближе, Азалия увидела на подножке кареты синее пятнышко.
Из-за раннего часа карету еще не успели помыть, как делали каждое утро, и перо лазоревой сороки, должно быть, упало, когда птица пролетала над домом.
Азалия наклонилась и подняла его.
Тетка уже сидела внутри, и Азалия, вложив перо в руку А Ока, судорожно пыталась вспомнить, как будет на кантонском диалекте слово «дворянин».
61 
