91 
— Как ты прекрасен, — прошептала я. Достаточно громко, надеясь, что он проснется. Но он не проснулся и я принялась целовать его прекрасные черные с проседью волосы.
— Господи, как я могла жить, не целуя тебя? Я сошла с ума! — он зашевелил губами.
— Ты так красив, что просто ослепляешь. Я люблю тебя! — уже в голос говорила ему я, целуя плечи, обхватывая его лицо ладонями и целуя глаза и щеки.
— М-м-м, — сказал он мне в ответ и лег на пол. На свой идеально ровный утепленный пол. Я подумала-подумала, да и сделала то же самое. Только одеяло принесла. А что? Зачем будить человека, если можно не будить. Зато, когда он проснется, я буду рядом. Нарисуюсь — не сотрешь. Мозги, отравленные экстремальной передозировкой спиртного и бешеным телефонным марафоном, отключились практически сразу, как только мой нос уткнулся в мерно поднимающуюся и опускающуюся Русланову грудь. Я уснула. Я спала, как младенец. Я чувствовала, что он рядом, снизу меня подогревал на медленном огне его дорогой ламинат, сверху укрывал пушистый плед — мне было так хорошо, как не было уже очень давно.
— Оля? ТЫ? Что ты здесь делаешь?
— А? Что? Кто? — не поняла ничего я. Увидела сидящего на полу Руслана и потянулась к нему.
— Как ты здесь оказалась? — я была слишком заспанной для бурных сцен.
— Ты не брал трубку. Я и приехала.
— Отличный ответ. Вчера я наблюдаю, как моя, как я думал, женщина ползает по полу в офисе вместе со своим якобы заместителем, а утром я нахожу ее спящей уже на моем полу. Ты думаешь, меня это может устроить? — вот черт, он мне все-таки не померещился. Черт! Черт! О Господи, причем здесь Черт! О, Помоги мне Бог!
— Я не помню, чтобы ты там был!
— Именно. Сколько я не пытался достучаться до твоего разума, ты только падала, ползла и кричала: Алекс, где этот долбаный мобильник? А вдруг это важно? Подумать только, что даже в таком состоянии ты думаешь только о работе!
— Я о ней больше не хочу думать никогда.
— Почему это?
— Я хочу думать только о тебе?
— И ты хочешь чтобы я в это поверил? — Боже, как он прекрасен такой растрепанный и помятый.
— Да. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты в это поверил.
— А что изменилось?
— Ничего. Я и любила тебя все это время!
— Ты отлично это скрывала.
— Я просто очень боялась.
— ЧЕГО? — закричал он.
— ЧТО ТЫ МЕНЯ БРОСИШЬ!
— Я?
— ТЫ? ТАКЖЕ КАК И СЕРЫЙ БРОСИЛ, КАК ТОЛЬКО Я ЕМУ НАДОЕЛА!
— ХВАТИТ КРИЧАТЬ! Я не глухой. Я не понял, с чего ты решила, что я тебя непременно брошу?
— Ну а как же? Сначала вы все уговариваете меня не работать, не учиться, не жить своей жизнью. Потом я рожаю детей, вы перестаете давать мне денег. А потом бросаете с долгами в пятьдесят штук прямо под Новый Год.
— Это не я, — ошалело смотрел мне в глаза взбешенный Руслан. — Это не я все это с тобой проделал. Я бы отдал тебе все свои деньги, чтобы ты была спокойна. Я дал бы тебе заниматься чем ты только бы захотела. И работой в том числе!
— Я теперь знаю… — грустно подтвердила я.
— Да что ты знаешь? Знаешь, как я радовался, глядя, как ты делаешь свои смешные первые шажочки в бизнесе? Да у меня сердце замирало от восхищения! А как мне нравилось слушать о твоих планах и прожектах. Но ты вдруг взяла и сделала из меня врага. Завела себе этого щеголя Алекса и принялась строить крепость.
— Я такая дура.
— Это уж точно, — не стал спорить раскрасневшийся от возмущения Руслан.
— Прости. — Но он словно не слышал.
— Я говорю — пойдем, пообедаем, милая рыбка. А мне — я занята. У меня деловая встреча. Хорошо. Я готов понимать это. Тогда пойдем вечером в ресторан или театр. Ты что, у меня дети. Позвони в выходные. Я звоню, ты не хочешь говорить. Ты кричишь, что я специально мешаю тебе работать. Я предлагаю — звони сама. Но ты не звонишь вообще! И ты хочешь сказать, что любишь меня?
— Да!
— Ха-ха! — он вышел в кухню и зазвенел там какими-то бутылками. И в этом весь он — ругается со мной, злится, но несет в руке два бокала с вином и один протягивает мне. Какая же я безмозглая идиотка!
— Какая же я безмозглая идиотка! Я решила, что ты ни за что не желаешь мне успеха. И что готов любить меня только в старом халате и около плиты.
— Я что-то не понял? За тот год, что мы знакомы достаточно близко, ты что, хоть раз стояла у плиты?
— Можно, я тебя поцелую, — сказала я, так как все остальные аргументы кончились.
91 
