197 
— Да нет, ничего, — ответила Ева. — А если бы пациент вел себя поспокойнее, было бы совсем хорошо.
Мелли хмыкнула:
— Я знаю, мистер Хедли иногда ворчит, так что с вашей стороны очень любезно ночевать в больнице и помогать нам с ним справляться. Кстати, вам, должно быть, икалось сегодня в первой половине дня…
— Это еще почему?
— Я хвалила вас одному человеку.
— Какому?
— Такому забавному лысому старичку… Он перепутал этаж и попал к нам вместо онкологии, где у него лежит знакомый. В коридоре он увидел вас и мистера Скотта и, конечно, сразу его узнал. Честно говоря, я не удержалась и немного с ним посплетничала. Этот старичок был такой милый!.. Я сказала ему, что мистер Скотт — ваш крестник и приезжает сюда к раненому мистеру Хедли. Еще я рассказывала ему о вас — о том, как вы день и ночь дежурите у кровати мужа и уезжаете, только чтобы переодеться. И вы знаете, это произвело на него сильное впечатление… — Мелли в последний раз поправила капельницу и сказала, обращаясь непосредственно к Хедли: — Ну, так как насчет обезжиренного молока? Вы не передумали?
— Нет.
— Ну, как хотите. До свидания. Отдыхайте, увидимся завтра.
— Какая милая девочка, — заметила Ева, когда дверь за медсестрой закрылась. — И по уши влюблена в нашего Доусона.
— Гм-м… — Хедли несколько раз повернул голову, устраиваясь поудобнее, потом закрыл глаза. На самом деле он устал гораздо сильнее, чем хотел показать. Утром к нему заходил физиотерапевт, который с шутками и прибаутками пятнадцать минут мучил его с помощью своего переносного оборудования, а потом показывал специальные упражнения, которые пациент должен был повторять самостоятельно через каждые два часа. После его ухода у Хедли разболелась голова, и хотя по его рукам и плечам распространялось приятное покалывание, особого облегчения он не испытал.
— Пора делать упражнения, которые показал тебе физиотерапевт, — сказала Ева, словно прочтя его мысли.
— Дадут мне хотя бы десять минут полежать спокойно?! — немедленно вспылил Хедли, открывая глаза.
— Но он велел…
— Десять минут — и я буду делать эти дурацкие упражнения!
— Гэри!
— Что — Гэри?.. Уж не думаешь ли ты, что можешь помыкать мною только потому, что ты — самая известная девчонка на третьем этаже?
— Похоже, у меня действительно есть здесь настоящие поклонники.
— Не поклонники, а поклонник и к тому же — старик. Смешной… и маленький. И лысый. То ли дело — я!..
Ева вздохнула.
— Боюсь, что ты прав: от тебя мне уже никогда не отделаться. Кроме того, этого дедулю, похоже, интересовала не только я, но и Доусон…
Хедли уже собирался отпустить очередное саркастическое замечание, когда его глаза внезапно широко раскрылись, а по телу словно пробежал электрический разряд.
— Ева! — воскликнул он, мигом стряхнув с себя усталость и апатию.
Отшвырнув журнал, она бросилась к нему:
— Что? Что с тобой? Где болит?
— Позови ее сюда!
— Кого?
— Мелли. Медсестру. Ну, живо!
Не тратя времени на недоуменные расспросы, Ева бросилась вон. Через минуту она вернулась, таща за собой растерянную медсестру.
— Как он выглядел?! — крикнул Хедли. — Как?!!
— Кто выглядел? — Широко разинув рот, Мелли удивленно смотрела на него.
— Старик. Тот, который расспрашивал тебя о Еве и Доусоне. Ты сказала — он его сразу узнал?
— Ну да, — подтвердила медсестра. — Он сказал — вот знаменитый журналист, которого показывали по телевизору. Еще он спросил, что мистер Скотт здесь делает — пишет статью о нашей больнице или…
— Опиши его. Как он выглядел?
— Обыкновенно. — Мелли пожала плечами. — Такой приятный, небольшого роста — и в большой кепке. Еще он совершенно лысый, но это как раз не удивительно: он сказал, что у него был рак простаты, а после лучевой терапии… А что?
Не отвечая, Хедли скомандовал Еве:
— Звони Кнуцу. Быстро!
Потом он снова вернулся к сестре и принялся дотошно расспрашивать, как именно выглядел «приятный старичок»: рост, цвет глаз, приблизительный возраст, особые приметы, во что был одет. К тому времени, когда Ева дозвонилась до Кнуца, у Хедли уже было примерное описание «старичка».
— Карл был в больнице, — сказал он, как только Ева поднесла телефон к его уху. — Он прикинулся пациентом онкологического отделения. Голова выбрита наголо, брови тоже сбриты, одет в мешковатую одежду и синюю бейсболку с большим козырьком. Он побывал на моем этаже примерно в половине одиннадцатого утра. Нужно проверить камеры наблюдения — на них должно быть его изображение.
197 
