156 
Но он не наделает глупостей, пока эти люди нужны ему. В данный момент они являлись гарантией его жизни.
Капитан Линч расставил снайперов по местам. Рядом стоял Кармин Сицили. Вертолет ждал в центре лужайки перед домом. Пилотом был человек из команды спецназа.
Всех журналистов убрали, кроме одной телевизионной камеры.
Где-то вдалеке стояла Нова Ситроэн с Хокинзом. Она надела коричневый спортивный костюм, сапоги и набросила норковое манто. Женщина казалась на удивление спокойной.
— Когда они выйдут, — объяснял Сокол, — капитан прикажет Максвеллу бросить пистолет и сдаться.
— Почему капитан думает, что он подчинится?
— Во-первых, он окажется уязвим, когда выйдет на открытое пространство, а во-вторых, — появится отец и постарается договориться с ним.
— Он может застрелить заложников.
— Нет, — сказал Сокол голосом, не терпящим возражений. — За ним будут наблюдать из оптических прицелов. Стоит Сицили только дотронуться до курка, как снайпер его уберет. Хватит одной пули в голову.
— Уже темно.
— У них специальное оборудование.
Нова размышляла, как Маркус чувствует себя в роли заложника. Явно, неловко. Если полиция не убьет преступника, муж об этом непременно позаботится. Маркус Ситроэн все держит в своих руках.
— Послушайте, что вам нужно делать, — сказал Максвелл. — Малейшая ошибка и вы лишитесь жизни, — он презрительно ударил Маркуса ногой. Тело перевернулось и лежало в луже крови. — Как он.
Бобби как раз приходил в себя, когда услышал эти слова. Он все еще лежал на полу и был связан. Открыв глаза, Бобби увидел какой-то блеск. Внезапно зрение сфокусировалось. Бобби мигнул раз, два, не веря в то, что произошло. Он видит! Черт подери, он прозрел!
Врачи говорили, что это может произойти в любое время и где угодно, особенно в результате травмы. Боже! Он зрячий! Но нельзя говорить об этом, сейчас они все в опасности. Будет лучше, если никто не догадается.
— Мы пойдем под одеялом, — заявил Максвелл. — Вы будете впереди, а я сзади. Так полиция не догадается, кто есть кто. Дошло?
— Какой ты умный, — издевался Крис.
— Да, очень умный, — согласился Максвелл. — Там у них полно снайперов, и они не посмеют выстрелить из-за боязни попасть в вас.
Бобби обвел взглядом комнату. Рядом на полу лежали темные очки. Хотя руки были связаны, он сумел дотянуться до них так, что никто не заметил.
— Я развяжу вам ноги, — заявил Максвелл, — думаю, не нужно повторять: то, что случилось с Маркусом Ситроэном, может произойти с каждым.
Бобби застонал, дабы дать понять, что он пришел в себя.
— С тобой все в порядке? — взволнованно спросила Рафаэлла. Если бы она только знала!
— Да, — пробормотал он. — Все хорошо.
— Вот и отлично, — саркастично произнес Максвелл. — Я рад, что все в добром здравии.
— Вот они идут, — сказал капитан Линч, когда входная дверь медленно открылась. — Кармин, приготовься.
Кармин Сицили, стоявший рядом с полицейским капитаном, шагнул вперед. Он был начеку.
Нова Ситроэн вздрогнула. У нее появилось страшное предчувствие.
Сокол обнял ее за плечи и по-дружески похлопал по плечу.
— Скоро все кончится, — сказал он. — Не беспокойтесь.
— Боже! — закричал капитан Линч, когда из дома вышли люди под одеялом. — Черт возьми!
— В чем дело? — спросил Кармин.
— Они под одеялом, так что не видно, кто есть кто, — он схватил переговорное устройство и громко скомандовал: — Никакой стрельбы, ни в коем случае.
Под одеялом было жарко и неудобно. Рафаэлла шла перед Максвеллом. Его пистолет упирался ей в спину. Делая очередной шаг, она боялась, что выстрел может произойти случайно.
Впереди нее шагал Крис. Максвелл связал их вместе веревкой за талию и идти было очень неудобно. Бобби шел сзади и был привязан к Максвеллу.
— Если они выстрелят, то попадут в вас, друзья, — бахвалился Максвелл. — Одно неправильное движение, и я ее пристрелю.
Они медленно шли к вертолету. Каждый шаг был пыткой.
Ночь стояла очень тихая, хотя волны бились о песчаный берег, а на ветру раскачивались пальмы. На небе светила яркая луна.
— Максвелл, — внезапно заговорил громкоговоритель и разрушил тишину. — Это твой отец, Кармин. Прекрати немедленно. Освободи заложников и сдайся. Это приказ!
Максвелл неожиданно застыл в ужасе. Что здесь делает Кармин? Какого черта этот сукин сын вмешивается? Достаточно и того, что он вырос в тени Кармина Сицили. Его никогда не называли по имени, просто «сын Кармина Сицили». Максвелл страшно ненавидел отца.
156 
