Последние отзывы

  7  

Мистер Джарвис подумал немного и сказал:

— Я не богат и не могу швыряться деньгами, но у меня есть друг, который часто ездит на грузовике в Пензанс. Если привезти нужно не слишком много, я попрошу его помочь вам.

— Это было бы чудесно, — обрадовалась Салли. — Новый викарий разрешил нам оставить вещи в конюшие, пока мы не найдем жилье. Я могу написать кому-нибудь из местных жителей, кто знает, где все хранится, чтобы отобрали то, что нам нужно. А ваш друг привезет вещи сюда.

— Я с ним поговорю, мисс. А теперь, если вы хотите заняться уборкой, — пожалуйста. Я не люблю просить леди вроде вас утомлять себя грязной работой, но миссис Джарвис очень занята в баре. Его оставить не на кого.

— Ну, конечно, мы все сделаем сами. А теперь, мистер Джарвис, давайте договоримся о цене. Надеюсь, скоро мы станем хорошо зарабатывать, и мы должны платить столько, чтобы это было и разумно, и справедливо.

Они договорились, что плата составит три фунта в неделю, и разошлись довольные друг другом.

На доставку мебели потребовалась неделя, и всю эту неделю сестры трудились с раннего утра до позднего вечера. Пока они остановились в приличном пансионе в Блумсбери^[2], который рекомендовал им отец Дэвида. Дэвид жил там, когда учился в Лондонском университете.

Пансион был довольно убогий и неудобный, зато дешевый. А в мансарде им хотелось создать уютный уголок, так что девушки старались изо всех сил. Салли составила список вещей, которые нужно было доставить из Сент-Читаса: два кресла, стол, несколько книжных полок. Было решено разделить мансарду на два помещения: спальню и гостиную. Местный столяр был рад услужить друзьям мистера Джарвиса. Посреди комнаты к потолку был прибит карниз для шторы, чтобы можно было закрывать «спальню», если придут гости.

— Нас могут навестить друзья, — сказала Салли. — Кроватей не должно быть видно. Даже если мы попытаемся превратить их в диваны, где вы видели три дивана в одной крохотной гостиной?

Результат их трудов оказался не так уж плох. Правда, как заметила Энн, много друзей одновременно в их гостиной не поместятся.

— Если наши будущие мужья придут все сразу, — сказала Мэриголд, — это будет катастрофа.

— Придется им приходить по очереди, — смеясь, ответила Салли. — Таким образом, у каждой из нас будет два дня в неделю, а насчет воскресенья бросим жребий.

Как только сестры переехали в новое жилище, Салли отправила Энн и Мэриголд на поиски работы, а сама взялась доделывать всякие мелочи.

— Осталось покрасить плинтусы, — сказала она сестрам, — и стулья. Ну что же, получилась очень даже симпатичная комната.

Конечно, это было некоторое преувеличение. Они отчистили дощатый пол, насколько смогли, и покрасили под темный дуб. Стены выкрасили в бледно-желтый цвет, а оконные рамы, плинтусы и стулья — в голубой очень красивого оттенка; такие же голубые цветочки были на ситцевых занавесках и обивке стульев, привезенных из Сент-Читаса. Над камином повесили зеркало в позолоченной раме и картину, которая украшала кабинет их отца.

На картине были изображены возвращающиеся на берег птицы и море. Любуясь этим пейзажем, Салли всегда вспоминала слова отца: «Каков инстинкт у этих птиц, Салли! Ты никогда не думала о том, насколько разумнее было бы, если бы люди следовали инстинкту, подобно птицам, а не своим греховным убеждениям?»

Когда картину повесили, Салли даже произнесла про себя коротенькую благодарственную молитву, радуясь, что ее инстинкт подсказал ей правильную идею переезда в Лондон. До этого она никогда не думала, каким огромным и агрессивным может быть город. Она чувствовала себя маленькой и ничтожной на лондонских улицах. Иногда у нее возникало непреодолимое желание вернуться домой, снова оказаться среди людей, которых она любила и которые, без сомнения, всегда протянули бы руку помощи дочерям Артура Гранвилла.

В Лондоне они были чужими, никому не было до них дела. Временами, когда Салли оставалась одна, ее охватывала паника. Вдруг у них ничего не получится? Работу найти не удастся, деньги кончатся, что тогда с ними будет? В таких случаях Салли подходила к окну и смотрела на реку. Вода успокаивала, давала ощущение безопасности, как ее любимое море заставляло девушку почувствовать себя маленькой частичкой огромной Вселенной.

— Все хорошо. Успокойся. Не бойся.

Так шептала река Салли, и она снова принималась за дела, ободренная и уверенная.

  7