91 
Салли вспомнила о бессонных ночах, о рыдающей в подушку Мэриголд. Как чудесно все закончилось! Салли поблагодарила Бога за эту удачу.
Когда все было собрано, Питер и Мэриголд отвезли ее к Элейн. Там Салли поцеловала на прощание их обоих и пообещала все устроить к их приезду в Сент-Читас.
— Позаботься о ней, Питер, — снова попросила Салли.
Мэриголд обняла сестру и сказала:
— Это я буду заботиться о нем! О, Салли, я счастлива до безумия!
Элейн ждала Салли в холле.
— О, мисс Гранвилл! Я так волнуюсь. Смотрите, папа купил специально для меня дорожный саквояж. — В руках у девочки была красивая сумка из розовой кожи с ее инициалами.
— Замечательный саквояж! — одобрила Салли. — Ты уже поела?
— Нет еще, — ответила Элейн. — В столовой накрыт стол для нас обеих! Папа просил сказать ему, когда вы придете.
В следующую секунду Роберт Данстен вышел из своего кабинета.
— Добрый вечер, мисс Гранвилл, — поздоровался он. — Билеты на поезд уже у меня, и я сам отвезу вас на вокзал, чтобы убедиться, все ли в порядке.
— Очень любезно с вашей стороны, — отозвалась Салли.
Все трое прошли в столовую, где их ждал великолепно накрытый стол.
— Могу ли я приехать в Сент-Читас послезавтра? — спросил мистер Данстен. — Полагаю, мне удастся вырваться из Сити.
— Этот день, похоже, будет очень насыщенным.
— А почему? Что будет? — заинтересовалась Элейн.
Салли рассказала мистеру Данстену и Элейн о венчании Мэриголд и Питера.
— Они поженятся, когда мы будем там? — радостно воскликнула Элейн. — Вот здорово! А можно я буду подружкой невесты? Пожалуйста, мисс Гранвилл, спросите у своей сестры, можно ли мне быть ее подружкой?
— Не думаю, что церемония будет особенно пышной, — ответила Салли, но, заметив разочарование в глазах девочки, добавила: — Но мы спросим. А ты беги, попроси няню уложить твое праздничное платье, то, из бело-голубого тюля. Я думала, оно не понадобится, но из него получится прекрасный наряд для подружки невесты.
— Сейчас же ей скажу, — сказала Элейн и тут же исчезла из столовой.
Салли и Роберт Данстен остались вдвоем. С минуту оба молчали, но Данстен заговорил первым.
— Думаете, у меня есть надежда?
— Хотела бы я сама знать ответ на этот вопрос! Но я не знаю, честное слово, не знаю.
— Вы не будете возражать, если я приеду в Корнуолл во время торжества?
— Конечно, нет. Мы очень хотим, чтобы вы приехали.
— Правда?
Этот взрослый мужчина вдруг стал похож на маленького мальчика, которому очень хочется, чтобы исполнилось его заветное желание.
— Надеюсь, Энн сумеет полюбить вас, — сказала Салли. — А я обещаю помочь вам всем, чем смогу.
Роберт Данстен взял девушку за руку, поднес ее к губам и поцеловал.
— Спасибо, Салли, — тихо произнес он. — Вы удивительный человек.
19
Энн полулежала в кресле в саду. Нежное дуновение морского ветра ласкало ее лицо. Она чувствовала умиротворение. Небо радовало чистой синевой. Утренний туман над морем развеялся, яркое солнце, внезапно появившись из-за облаков, пригревало, тучи исчезли, словно по волшебству.
Энн сидела спиной к дому, некрасивому, но такому родному, ее отчему дому. Как странно все происходит в мире, думала она. Что-то важное случается тогда, когда меньше всего этого ждешь. Ей с трудом верилось, что они снова оказались в своем родном доме. Все та же зеленая лужайка — такая же заросшая, как и прежде, — дуб, на который они частенько забирались и, бывало, рвали платьица и обдирали коленки. А в кустах рододендронов они когда-то играли в индейцев. За кустами находился теннисный корт, поросший сорняками: ни у кого никогда не хватало времени на его прополку. Но все это было такое родное и дорогое…
Снова дома. Энн удивлялась, да уезжали ли они отсюда? Лондон казался чем-то далеким и нереальным, как их мечты о будущем. Какими жизнерадостными и беззаботными они были в тот вечер, когда говорили о предполагаемых мужьях! Энн отчетливо помнила, как заявила, что хочет выйти замуж за герцога. Ну что ж, на самом деле Мэриголд куда больше пристало носить герцогский титул. Энн теперь понимала, что герцогская корона вовсе не сулит умиротворения и защищенности. Это раньше она думала, что спокойная и счастливая жизнь достается титулованным особам по особому праву и в соответствии с традициями. Энн вспомнила старую герцогиню, продажу фамильных драгоценностей, семейные собрания, которые заканчивались земельными спорами и взаимными обидами.
91 
