102 
— Он мертв? — Аллегра взглянула на Стефано, лежавшего в луже крови.
Бьянка, вздрогнув от отвращения, ответила:
— Да, несомненно.
— Он не должен был жить, если Чарльз мертв, — сказала Аллегра. — А вам нужно уходить, мы сами обо всем позаботимся. Скажем, что это несчастный случай. Меня разбудил шум под окном, я вышла на балкон, чтобы посмотреть, что происходит, и в темноте нечаянно столкнула тяжелый цветочный горшок…
Эван сжал руку Бьянки, давая понять, что ничего не понял, и она перевела ему слова Аллегры.
— Значит, ей ничего не грозит? — спросил Эван.
— Не беспокойся. Слуги, безусловно, подтвердят ее слова. И кроме того, ей ведь покровительствует дож. Не сомневаюсь: смерть Стефано объявят несчастным случаем.
— Тебе лучше предупредить ее насчет служанки, — напомнил Эван.
Бьянка отвела Аллегру в сторону и шепотом сообщила, что Терезе нельзя доверять. Аллегра улыбнулась и кивнула. Взглянув на Эвана, она спросила, почему он хотел покарать убийцу. Когда Бьянка объяснила, что Эван — брат Чарльза, Аллегра подошла к нему и поцеловала его в щеку. Затем, вернувшись к слугам, принялась отдавать распоряжения, и Эван понял, что она сама все уладит. Он повернулся к жене:
— Я действительно хотел, чтобы его судили за убийство, Бьянка.
— Я знаю и благодарна тебе за это. Пойдем, я очень устала… И хочу сейчас лишь одного — вернуться на «Аврору», заснуть и забыть этот кошмар.
Эван не возражал. Он тоже ужасно устал, но мысль о том, что Бьянка будет рядом с ним в постели, придавала ему сил. Он быстро направил лодку к лагуне, и вскоре они уже всходили на борт «Авроры». Эван положил узел с вещами на койку. Бьянка сбросила накидку и села на стул, чтобы снять туфельки.
— А нельзя ли сейчас согреть воду для ванны? — спросила она.
— Конечно, я позабочусь об этом, — кивнул Эван, подумав, что и сам не прочь искупаться.
Но не успел он дойти до двери, как кто-то начал отчаянно колотить в нее. Эван повернулся к жене, уверенный в том, что планы Аллегры сорвались и их сейчас арестуют за убийство. Не собираясь добровольно сдаваться, он вытащил из-за пояса нож и, распахнув дверь, увидел перед собой мужчину с сединой в волосах. Не глядя на Эвана, Франческо Антонелли обратился к дочери:
— У нее роды… Очень сложные роды, и твоя мать хочет, чтобы ты была рядом с ней.
— Конечно, я сейчас! — Бьянка сунула ноги в туфли и, схватив накидку, сказала Эвану, что уходит с отцом.
— Я с вами, — заявил тот.
Глава 28
Сидя в гондоле, Эван улыбался сидевшему напротив Франческо, но венецианец молча отвернулся, словно его мутило от одного вида Эвана.
— Ты имеешь какое-нибудь представление о том, как рождаются дети? — спросил Эван у жены.
Бьянка покачала головой:
— Нет, но я знаю, что мое присутствие поможет маме, и я с радостью побуду с ней.
— Да, конечно, — кивнул Эван.
Когда они добрались до дворца, Бьянка тотчас ушла в комнату матери. Эван же в растерянности озирался.
— Следуйте за мной, — неожиданно произнес по-английски Франческо, и Эван последовал за ним в кабинет, где тот открыл шкаф и достал бутылку бренди и две рюмки. — Полагаю, нам с вами следует поговорить.
Эван опустился в кресло, надеясь, что не заснет во время разговора. Стараясь щадить чувства Франческо, он спросил:
— Ваша жена сказала вам, что мы с ней виделись? Она прелестная женщина, и мне очень жаль, что ей сейчас так трудно. Рождение Бьянки тоже было сложным для нее?
Франческо передал Эвану рюмку с бренди и сел напротив.
— Моя жена уже не очень молода, мистер Синклер, поэтому роды тяжелые. Вы отняли у меня дочь. Теперь, судя по всему, Господь может забрать у меня и жену.
Эван сделал глоток бренди и почувствовал, как тепло разливается по всему телу. Понимая, что Кэтрин сейчас ничем нельзя помочь, он решил поговорить о деле, чрезвычайно важном для него.
— Сейчас уже слишком поздно просить прощения за то, что я увел из вашего дома дочь, но все же надеюсь: после того как пройдут крестины вашего ребенка, мы сможем устроить наше с Бьянкой венчание, на котором вы с женой сможете присутствовать.
Франческо не успел ответить — неожиданно дверь отворилась, и в комнату заглянул Марко Кьяни. Увидев Эвана, он в смущении пробормотал:
— Простите, я не знал…
Франческо, пригласив молодого человека в кабинет, указал рюмкой на Эвана и сказал:
102 
