112 
– Да неужели? И почему меня это совершенно не интересует… Наверное, не то время и место, мы сейчас очень торопимся. Так что попроси своего рыжебородого дружка дать нам ключики от кандалов, а?
Давно надо мной не смеялось такое большое количество человек одновременно… Это очень неприятно. А хуже всего психологически было Алексу, который так и не дотянулся ни до одного смеющегося пирата, заступаясь за мою честь.
Отсмеявшись, Гудзон с трудом проговорил:
– Ну вы меня уморили… Я-то думал, что так насмешить могут только косатки в брачный период.
– Ладно, тогда под честное слово просто освободите нас от кандалов и кота выпустите из клетки, все равно мы с корабля никуда не денемся, – высказал просьбу-предложение Алекс.
И как я сама не догадалась? Ведь нам нужно только взяться за руки, а там – одна минута на создание мысленной картинки лаборатории и… гудбай, май лав, гудбай!
– Вы что же, совсем меня за идиота принимаете? Хотя, наверное, просто еще многого не знаете, да? Ничего, подождите, придет время, и вам все станет ясно. А насчет вашего хитрого предложения… мы в курсе того, что, всего лишь взявшись за руки, вы можете сбежать в свой мир, а там вас ищи-свищи. Не для этого вас сюда заманили…
– Заманили? Кто? Уж не те ли монстры, на которых мы охотились?! – логически раскрывая тему, припечатал Пушок, с трудом отрываясь от созерцания корабельной мыши, бегущей по палубе.
– Ладно, пора обедать, морские звезды вам в глотку! Я голоден, как бенгальская акула, – смущенно отворачиваясь, буркнул Гудзон.
– Акулы! За «Полумесяцем» идут акулы! – неожиданно подхватили все, размахивая руками.
Бывший исследователь водных пространств побледнел и перекрестился. Я сомневаюсь, что он когда-то был тем самым Гудзоном из моего мира, хотя вот из одного из параллельных миров – пожалуйста…
– Рыбий хрящ им в ухо! Этого нам только не хватало! – воскликнул он, побежав, как и все, к борту – смотреть.
– Это морская примета, – пояснил всезнающий Профессор, спокойно намывая мордочку. – Если акулы плывут за кораблем, значит, скоро на судне кто-то отдаст концы, говоря на их морском наречии.
– По корме идут, не отставая. Может, что-нибудь тяжелое на них сбросить? – испуганно предложил кто-то.
– Ага, тебя! Уж небось пудов десять в тебе есть?!
– Так, может, кинуть за борт монетку? – включился другой.
– Ты что, совсем уже? Как можно перепутать, монетка же от шторма! – оборвал рыжебородый. Все согласно покивали:
– Точно, точно… Да и перепутать немудрено, столько примет – всех не запомнишь! Но счастливых среди них раз-два, и обчелся…
– Идиотская ситуация, идиотский рай, идиотский корабль, полный идиотов! Как будем выбираться? – с чувством проговорила я, разглядывая свои кандалы. На зуб пробовать, думаю, бессмысленно – не разгрызу…
Котик в клетке по-прежнему сохранял достоинство и скандировать: «Свободу котам! Сво-бо-ду!», вцепившись в деревянные прутья и раскачивая ее по примеру попугая из мультфильма, не собирался. Он просто посоветовал мне не нервничать, а воспринимать происходящее как очередное приключение. Попробуем, а куда деваться…
Наконец матросам надоело пялиться на акульи плавники, и все занялись своими делами. Нас покормили какой-то баландой, капитан скрылся в каюте и больше не выходил. Корабль куда-то плыл, конечный пункт назначения был нам неизвестен. На нас теперь вообще не обращали никакого внимания. Хотя нет, на меня обращали, и с каждым разом все более и более пристальное, но, к сожалению, причиной было отнюдь не мое очарование и внешняя привлекательность…
– Женщина на корабле, не хватало еще этой проклятой приметы! Вот ведь и акулы сразу за ней появились, ох неспроста… Несдобровать нам теперь, – ворчал традиционно пьяный боцман, и с ним соглашались.
Пираты злились, что не смогли из-за акул перебраться на шлюпке к своему кораблю, который торчал невдалеке, с эмблемой мертвой рыбьей головы на флаге. Потом я узнала, что их корабль раньше был китобойным судном и вся нынешняя команда переквалифицировалась в пираты из китобойцев-браконьеров. Разница небольшая, даже переучиваться особенно не пришлось.
Со скуки я начала доставать любимого жалобами на жизнь, но потом меня разморило от жары, и я задремала, привалившись спиной к пустой бочке из-под яблок. Матросы с горя пили, акулы со злорадными мордами (это я так представляла) усердно работали плавниками, не отставая ни на метр.
112 
