Последние отзывы

  102  

— Не бойся,— шепнула она.

Но он не ощущал страха, хотя, возможно, и стоило бы. Он знал это лицо с десятков своих эскизов. Оно столько раз сплывало на бумагу с кончика его карандаша, что Пётр мог бы нарисовать его с закрытыми глазами. И это тело, оку­танное тонким шёлком платья, под которым проступали ясно различимые даже в полумраке соски. Девушка отсту­пила на шаг, а мужчина, точно загипнотизированный, дви­нулся за ней. Когда он переступал порог, что-то вроде сгу­стка ржавого пламени проскользнуло у него под ногами.

* * *

Пётр на мгновение прикрыл глаза. Он слышал, как за его спиной с тихим скрипом закрывается дверь. По другую её сторону был ясный день. Хотя, вероятно, определение «ясный» оказалось несколько преувеличенным. Свет, стру­ившийся с хмурого неба, напоминал цвет нежной сепии, как у натурального шёлка. Вокруг до самого горизонта рас­стилалась водная поверхность — такая спокойная, что по­началу производила впечатление твёрдого стеклянного зеркала. Простор этот сразу наводил на мысль о море или даже океане, но столь необычная гладкость воды скорее подходила бы озеру. Под ногами зашуршала галька.

Девушка по-прежнему держала Петра за руку. При луч­шем освещении он теперь прекрасно видел мягкий овал её лица, светлые брови и ресницы, прозрачные глаза со смо­листыми капельками зрачков и почти белые волосы. Она напоминала одну бледненькую актрисочку из фильма ужа­сов по сценарию Кинга. Ту, на которую некие одуревшие сопляки вылили ведро свиной крови — да ещё это неверо­ятное красное платье. Между обнажёнными ногами девуш­ки выписывал восьмёрки весьма самодовольный кот кар­минного цвета.

—Удрал с моей картинки, скотина? — беззлобно про­ворчал Пётр. Потом снова посмотрел на девушку.— Это ты раньше жила в моей комнате?

— Да.

— Соседка сказала мне, что ты покончила с собой.

— Возможно... Неважно,— безразлично ответила она. И, выпустив руку Петра, наклонилась и медленно, как бы в раздумье, погладила кота.

— Как тебя зовут?

Она ответила не сразу, почёсывая за ухом чёртова коша­ка, который мурлыкал точно целый оркестр.

— Алиса.

А кого еще можно встретить в кроличьей норке? Пётр оглянулся назад. Дверь — ни к селу ни к городу — красова­лась прямо в обветренной скале. Высокий утёс возносился, казалось, почти под самое небо. Петр запрокинул голову и задумчиво свёл брови. Там наверху, на самом краю, беспо­рядочно теснились здания. Сцепившиеся вместе, точно грибные семейки или воюющие пауки, топорщившиеся бессмысленными галерейками, лестничками, кривыми балками, они скорее напоминали свалку, но это всё-таки были именно дома. Теперь уже полуразрушенные и опус­тевшие, но ведь когда-то кто-то все же построил это безоб­разное скопище и жил в нём.

— Что это за город? — спросил Пётр.

— Попросту город,— отозвалась Алиса.— У него нет на­звания.

— Как мы сюда попали?

— Вошли.

Пётр глубоко вздохнул. Какая же идиотка ему попалась! Блондинка снаружи, блондинка внутри. Приятный дур­ман, желание, которые он испытывал, рисуя её, куда-то улетучились. Сейчас, когда эта сексуальная длинноногая Алиса оказалась совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, она начала раздражать его своей рыбьей безучастно­стью и односложными ответами. В ней было столько же жизни, сколько в шпротине из банки.

Да и всё это странное место выглядело каким-то мерт­венным. Неужели так выглядит потусторонний мир? А мо­жет, это попросту сон? Вполне вероятно. Глупый утомите­льный бред после травки.

В спокойной маслянистой воде неподвижно застыло от­ражение опустевшего города на вершине утёса. Неровный гребень обветшалых строений завис над обрывом, каждую минуту рискуя обрушиться вниз. Пётр пытался разглядеть наверху хоть какое-то движение — птица, крыса, всё равно кто,— но ничто не нарушало мертвенности пейзажа. Хотя ветер и насвистывал жалобные мелодии в скальных трещи­нах, ни малейшая рябь по-прежнему не нарушала безуко­ризненную гладь бескрайнего моря-озера. Пётр недовер­чиво тронул воду носком ботинка. Поверхность слегка и как бы неохотно прогнулась, потом мелкие бисеринки ян­тарной жидкости перекатились по его кроссовке. Пётр на­гнулся и опустил в озеро кончики пальцев. Он почувство­вал лёгкую прохладу, а когда вынул руку, она по-прежнему была суха. Это оказалась не вода, скорее, нечто напомина­ющее ртуть. Копировавшая своим зеркальным отражением этот тревожный опустевший мир. Тёмные глазницы окон всматривались друг в друга, сверху вниз, точно столкну­лись в зловещей борьбе воль. Тем временем спутники Пет­ра успели отдалиться, не ожидая его. Они были единствен­ными яркими пятнами в монотонном пейзаже цвета грязи и засохшей крови. Платье Алисы трепетало на ветру точно знамя, а пушистый кошачий хвост колыхался у ног девуш­ки как блуждающий язычок пламени.

  102