109 
— Вот видите, это всё хорунжий виноват! Он не дал нам всем возможность честно и открыто осудить Хозяйку. Из-за него представители нашей стороны вновь вынуждены убивать. Но убивать, защищаясь! Ведь все видят — это он виноват, это всё из-за хорунжего! Отдайте его на-а-ам!
Однако её вопли вдруг привели к прямо противоположному результату: теперь уже все уцелевшие расцарапанные, окровавленные люди рванулись в мою сторону, как к единственному человеку, способному их защитить. Несчастные учёные сгрудились в углу, едва ли смея всхлипывать от ужаса пережитого, и я, прекрасно понимая, что один с таким количеством нечисти не справлюсь… просто воткнул саблю перед собой в пол.
— Ты это типа чего, штучка с ручкой? Сдаёшься, и больше не играем?!
— Помолчи, — попросил я Катеньку. — Просто верь мне. Я хочу попробовать…
Хозяйка покраснела от обиды и уже подняла над головой пистолет, чтобы треснуть меня же по маковке, но невероятным усилием воли удержалась. Зажала рот свободной рукой и лишь глазами такого мне наобещала, что лучше и не представлять в красках. Я же молча опустился на одно колено, положил обе ладони на рукоять клинка и, прижавшись к ним лбом, отбросил от себя всё происходящее. Всю эту бойню, кровь тёплую, душный запах рваной плоти, тяжёлый рык упырей, перепуганное дыхание мужчин и женщин. Всё, нет этого, нет и не было…
Взамен вдруг нежданно быстро пришла тишина, ощущение лёгкого ветра, припекающее плечи солнышко и ласкающий шум зелёных листьев. Безумно далёкий голос рыжей ведьмы, казалось, прорывался за тысячи вёрст:
— Жарковский, сука, что происходит? Где характерник, где все?! Ты нам шкурой ответишь…
— Не знаю! Я не знаю-у… откуда мне знать… Он вон та-а-ам стоял…
— Там роща берёзовая! Откуда тут деревья в зале?!
— Не знаю-у… отпусти меня-а… Я ничего не знаю, я учёный, а он колду-ун. Может, это всё массовая оптическая иллюзия-а?!
— Он не колдун, он характерник, — хлестнув жертву когтями по лицу, зарычала ведьма. — Но будь по-твоему, Иловайский, ты превратил людей в деревья, а мы их просто сожжём!
Быть может, ничего бы дальнейшего и не было, одна Фифи в наш угол лезть не рискнула, а простая нечисть ещё не догрызла кости, но я отвлёкся на её угрозы и на миг приоткрыл глаза. Всё тут же исчезло! Теперь они вновь видели нас, и мне оставалось только драться. Первого прыгнувшего вампира дедовский клинок располосовал едва ли не надвое! Кто следующий, смертники?
Моя кареокая валькирия храбро выстрелила в Фифи, но не попала. Та залилась дебильным хохотом, Катя недолго думая запустила в неё разряженный пистолет и… вот тут попала! Тяжёлой рукоятью прямо в нос! Рыжая ведьма хрюкнула и брякнулась навзничь. Нечисть дружно кинулась на обходной манёвр, пытаясь взять нас с флангов, но тут весь дом потряс такой нечеловеческий рёв, что все присели! Все. Не вру. Даже я. Потому что и близко не предполагал, какое же животное может орать так, что огромная люстра качается?!
Входные двери в залу просто вынесло, а в проёме показалась ужасающая морда того самого дракона, которого я видел в зарослях, путешествуя вверх-вниз в чудесном шкафу, просто нажав на кнопку. Но что удивительно, на спине у него крепко восседал мой старый денщик, цепко держась за гребень и охаживая зверя по бёдрам казачьей нагайкой…
— Чего застрял, хлопчик? Ты ж не хвост собачий, ты сын казачий, поклонись господам, а вы — марш по домам! — По его кивку потерявшие было надежду учёные бросились на выход. — И ты иди, меня не жди. Я задержусь на хвилинку, покормлю животинку…
Я даже не стал спрашивать, откуда он его взял и как умудрился объездить. Главное, что перепуганные учёные выбегали из страшного дома и, не оборачиваясь, уносились куда глаза глядят. Я вытолкнул Катерину в числе первых, пообещав, что сей же момент догоню. Ну… сразу же, как заберу Прохора (не подумал же он всерьёз, что я его одного там оставлю?). Но и старый казак тоже не ждал ни от кого подсказок…
— Все утекли? — Он плюнул в сторону сгрудившейся нечисти, спрыгнул со зверя и дал дёру вместе со мной, закрывая двери снаружи брошенным лакейским жезлом. — Нехай те твари с этим птенчиком об эволюции потолкуют. Я хотел сперва большого заманить, да он в шкаф не помещался. Говорят же, не всякую моську засунешь в авоську! А этот молодой, глупый, этот прошёл…
— А кто за порядком в Оборотном городе следит?
— Да уж есть кому, не переживай, без надзора не бросил.
109 
