29 
Меня словно окатило волной трупного запаха, не перебиваемого никаким, даже предельно концентрированным ароматом мяты. Мятный вампир!
Их ещё называют шакалами или падальщиками — самая низшая и презираемая каста. Они слишком трусливы, чтобы охотиться, чрезмерно жадны, не сбиваются в стаи и всегда голодны. Их жертвы — беспомощные старики и оставленные без присмотра грудные дети. Если добычи нет больше двух дней — могут разрыть свежую могилу, довольствуясь двумя-тремя капельками свернувшейся крови… Жевательная резинка помогает им хоть как-то заглушить неприятный запах изо рта и держать в хорошей спортивной форме тренированные челюсти.
— Он у тебя пьёт пиво? А как же «люби меня по-французски, раз это так неизбежно»… — Наглец встал рядом, демонстративно постукивая по нашему столу необработанными ногтями. — Эй, смертный, закажи и мне один тройной!
— Дэн, если хочешь, я сама его убью… — любезно предложила Сабрина, и мятный Славик мгновенно отпрыгнул в сторону.
— Дэн?! — переспросил он, предусмотрительно держась на расстоянии (видимо, он действительно знал мою подругу). — Уж не тот ли Дэн Титовский, которого разыскивают Гончие по всему городу? Энергетический вампир, монстр, урод…
Миг… и белая фарфоровая солонка вдребезги разбилась о его лоб!
— Дорогая, ты хотя бы предупреждала, что никто не смеет называть меня «уродом», кроме тебя.
— Извини, рука сорвалась, — покаянно выдохнула Сабрина, нервно поправляя причёску. Привыкшие ко всякому мальчики быстро смели осколки, подняли трансвестита, вежливо уводя его наверх, к барной стойке. Мгновение спустя нам принесли официальные извинения, поставили новую солонку и предложили в качестве компенсации любой десерт за счёт заведения.
— Хм… получается, что охотники разыскивают меня.
— Неужели? — Сабрина отстранённо уставилась на картину, изображающую лошадей на водопое. Кажется, она незаметно сняла туфли, так как пальчики её левой ноги прохладными шажками скользнули вверх к моему колену…
— Понимаешь, мне непривычно быть окруженным столь навязчивым вниманием. Никогда не слышал, чтобы хоть кто-то охотился на такого… такого, как я. Обычно отстреливают кровососущих вампиров. Что ты делаешь? — сбился я, когда её пальчики добрались до места.
— Тебе неприятно?
— Нет, но… Ты с ума сошла — мы в общественном месте!
— И что?
— М-м… ну, ничего особенного вообще-то… — Я запрокинул голову, едва ли не мурлыкая от удовольствия. — Просто мне… не удастся связно изложить свои… свои мысли по этому… вот.
— Ты что-то хотел сказать?
— Не останавливайся…
Нашу идиллию прервал невольно покрасневший официант с салатом для дамы и сыром для меня. Подав заказ, паренёк лишний раз зачем-то протёр стол и, наклонившись ко мне, тихо предупредил:
— Вас спрашивали. Двое мужчин, похоже, они по ту сторону баррикады. Бармен сказал, что не видел ни вас, ни… Горячее будет подано минут через двадцать.
Сабрина благодарно кивнула. Свежая говяжья печень с кровью, посыпанная тёртым пармезаном, корицей, зеленью, острый соус и ровно пять крепеньких, печёных шампиньонов без майонеза. На мой вкус несколько экстравагантно, но какая экзотика…
— Дэн, ты сегодня ничего не ешь. Какой смысл посещать элитарные рестораны только ради того, чтобы выпить пива?! Давай я покормлю тебя с ложечки, как маленького…
Я задумчиво помотал головой, это значило — нет. Меня не поняли. В результате пару минут она тыкала в меня ложечкой из-под горчицы. Отбиться удалось, но рубашка оказалась безнадежно испорчена. Сабрина пожала плечами, ничуть не уязвлённая моим отказом, и благополучно погрузилась в салат. Я поставил на стол пустую кружку, и тут до нас донёсся отвратно-знакомый голос:
— Они оба внизу… Но я туда не пойду, эта женщина просто вульгарная грубиянка! Видите шишку? А вы пощупайте, пощупайте… И тут… и вот тут… Ага, ага, ага, о-о-о-у!!!
К нашему столику кубарем вылетел Славик (или Ирэна?!). Сила любого, даже самого слабого, вампира всё равно вдвое превышает человеческую. Если же его так прокатили, то сюда идут специалисты своего дела. К нам неспешно прошествовали двое рослых мужчин лет тридцати пяти — сорока. Чёрные кожанки, тренированные руки, жилистые шеи и благородный стальной блеск в глазах.
— Добрый вечер, господа. Просим извинения за то, что невольно нарушили атмосферу вашего романтического ужина. — Они оба поклонились, но говорил один.
29 
