очень нудно 
56 
Таня прогнала мысль о том, что она для них теперь представляет огромную ценность и они будут следить за ней пуще прежнего. Ее мучил голод, у нее даже урчало в животе, а они словно не понимали, что не худо чем-нибудь подкрепиться. Тут до нее дошло, что такие богато одетые господа могут и не знать, как себя вести в таких условиях: что употреблять в пищу, как ее добыть. Вот это смешно! Нет, не очень, потому что от этого приходится несладко и ей самой.
Она уже собралась объявить, что может поискать подходящую еду, ягоды или растения, как вдруг Андор, ушедший вперед, крикнул, что нашел кое-что. Находкой оказался довольно большой дом, ферма при плантации, со всеми нужными постройками рядом во дворе. Это означало, что тут можно получить сейчас горячую пищу и взять с собой провизию. У Штефана и его друзей есть деньги, они смогут купить лошадей для дальнейшей поездки верхом. Но у Тани уже родился свой собственный план.
Однако ее надеждам не суждено было сбыться. Ее ни на минуту не оставляли одну, даже когда она отправилась по необходимости, и именно тогда Штефан пошел с ней вместе, проверил, нет ли в туалете, расположенном во дворе, второй двери, а потом только впустил ее внутрь. Интересно, а если бы туалета тут не оказалось, он тоже бы ходил с ней в поле? Вот глупость! Стоял бы и наблюдал, чтобы только не сбежала.
Они не задержались на плантации дольше, чем было необходимо для приобретения пищи и лошадей.
Здесь, среди чужих, Таня могла выкинуть коленце, хотя ее и предупредили, чтобы вела себя смирно. Но ей не очень-то доверяли теперь. И правильно, потому что она бы, несомненно, нарушила обещание, если бы кто-то мог ей помочь. Хозяин — старик, его жена — инвалид, остальные обитатели — рабы и слуги. Чего ждать от подневольных?
Настал час отъезда. Таня даже не стала спрашивать, с кем она поедет. Штефан взял ее аккуратно за локоток, впрочем, он и не отпускал ее руку все время, и подвел к своей лошади. Он одним махом посадил ее в седло боком, сам уселся сзади. Получилось, что Таня словно сидит у него на коленях, и это ее вовсе не устраивало. Одной рукой Штефан поддерживал ее спину, так вроде бы удобно, но плохо другое — он сам все время в поле ее зрения. Плохо, что он так близко от нее, касается ее, она чувствует тепло его тела, да еще если вспомнить, что он обычно легко возбуждается рядом с ней… Но хуже всего, что она видит его. Можно закрыть глаза, но долго ли так просидишь? Отвернуться и смотреть вперед — заболит шея. Пришлось сидеть и все время чувствовать на себе его взгляд.
Тогда Таня обратилась к Штефану:
— Я хочу пересесть так, чтобы смотреть вперед!
— Сесть верхом?
— Да.
— Не стоит.
Она осмелилась взглянуть в его карие глаза:
— Почему?
Он выдержал взгляд некоторое время, потом снова стал смотреть на дорогу впереди.
— На тебе не та юбка, — процедил он сквозь зубы. Конечно, по сравнению с платьями, предназначенными для верховой езды, у нее была узковатая юбка, но не настолько, чтобы ей было совсем невозможно сесть верхом.
— Подходящая, — сказала она, — подумаешь, ноги немного будут видны! И потом, у меня высокие ботинки, только щиколотка оголится.
Таня решила, что дала исчерпывающее объяснение, но Штефан нетерпеливо сверкнул глазами — начинает терять самообладание.
— Не немного, а слишком много. Разрешите вам напомнить, кто вы, принцесса. Пора вести себя соответственно своему сану и положению, а не как.., девка из таверны.
Эта пауза означала только одно — он хотел сказать «шлюха», но вовремя остановился. Таня не могла даже представить, чем она так задела его и почему он готов уже оскорбить ее? Но проглатывать обиду молча она не собиралась.
— В чем дело, Штефан? Тебе взбрело в голову учить меня этикету, а мне плевать. Да, я девка из таверны и живу по своим законам и делаю свое привычное дело. И говорю как хочу, и езжу на лошади тоже как хочу. Последний раз предупреждаю — отстань от меня со своими нравоучениями, сукин ты сын!
Они буквально впились друг в друга злым немигающим взглядом. Это была настоящая битва — зеленые, как у кошки, глаза Тани против тигриных желто-карих глаз Штефана.
— Садись как хочешь, — вдруг согласился Штефан, — оголяй что хочешь. И говори что хочешь, маленькая Таня.
Она чуть не показала ему язык от радости, что выиграла и настояла на своем, и быстро повернулась в седле, пока он не передумал. Слава Богу, теперь не видно этих дьявольских глаз, и можно успокоиться. Пора поразмыслить немного о побеге…
56 
