очень нудно 
90 
Мишка гнал Зверя галопом, держась чуть левее коня Глеба, с другой стороны от наставника держался Дмитрий. Последние вьючные лошади еще только втягивались в переулок, когда отроки, дружным залпом из самострелов сметя с седел замыкающих журавлевцев, принялись спешиваться и разбиваться на два отряда.
Мишка и Дмитрий поделили между собой опричников, натренированных воевать в населенном пункте — Мишке достался десяток Роськи, а Дмитрию — десяток Степана, которым он сам командовал еще несколько дней назад. Опричники, должны были двигаться по крышам и заборам, стреляя в журавлевцев сверху, а остальные отроки, точно так же действовать на земле, продвигаясь вдоль домов и оград.
Выход из переулка закупоривать не понадобилось, там и так творилось сущее столпотворение из-за сгрудившихся коней. Как в этой толкотне будут действовать отроки, остающиеся внизу, Мишке смотреть было некогда — вместе с десятком Роськи он лез на крышу углового дома, а снизу бешенным голосом орал Глеб:
— Быстрей, шевелись, наши помощи ждут!!!
Крыша, слава богу, оказалась драночной, не нужно было нащупывать под соломой стропила и обрешетку, чтобы не провалиться. Мишка глянул вперед и понял, что дело плохо — журавлевцы всей своей массой врезались в сооруженную на выходе из переулка баррикаду и почти развалили ее. Кто-то там оказывал им сопротивление, но из-за спин стражников ничего не было видно. Стрелять было далековато, но два десятка болтов сделали свое дело — мельтешение поднимающегося и опускающегося оружия на перекрестке на несколько секунд прервалось.
Взведя самострелы, отроки первого десятка бросились вперед, на ходу доставая из подсумков болты. Справа, на другой стороне переулка, то же самое делал второй десяток, а те, кто должен был двигаться по земле, застряли — слишком тесно было в переулке от конских туш и вьюков. Следующий дом стоял рядом, можно было перепрыгнуть с крыши на крышу, но, как назло, покрыт он был соломой. Отрок Варфоломей прыгнул первым и провалился.
— Стоять!!! — гаркнул Мишка. — Стреляем отсюда!
Вокруг него привычно защелкали самострелы и вдруг, в этот привычный звук вплелся свист стрел — задние журавлевцы ответили из луков. Никого, кажется не задело — стрелять, обернувшись назад, с беспокойно топчущегося коня, не такое простое дело. Мишка уже хотел скомандовать укрыться за коньком крыши, но по лучникам ударил второй десяток. Им повезло больше: сарай или какое-то еще строение, на которое они спрыгнули с крыши первого дома, тоже был покрыт дранкой, хоть и трещавшей, но не проваливающейся под ногами. К тому же, лучнику стрелять вправо и назад очень неудобно, и второй десяток бил по журавлевцам спокойно, на выбор.
— Делай, как я! — заорал Роська и, оттолкнувшись ногой от загородки, стоявшей между домами, упал на соломенную крышу грудью, нащупывая под снопами прочную опору.
«На хрена? Стрелять же и отсюда можно!»
— Отставить! Заряжай! — Мишка удержал за плечо отрока Андрея, сунувшегося вслед за Роськой, и повторил команду: — Заряжай! Стреляем отсюда!
Упор в крышу, щелчок стопора, болт лег на предназначенное ему место и… поздно! Журавлевцы разметали баррикаду на перекрестке и передние, проскочив улицу, уже начали сворачивать за угол, но не влево, к выезду из села, как можно было ожидать, а направо — обратно к «детинцу». Справа, почти под ногами у Мишки, тронулись вперед сплошной массой вьючные лошади.
Мишка быстро огляделся. Лезть через соломенную крышу долго, обходить через дворы, тоже. Спрыгнуть в переулок — затопчут вьючные лошади. Отроки второго десятка, между тем, уже добрались до углового дома и стреляли вслед уходящим по улице стражникам. Неожиданно, один из стрелков оступился и скатился с крыши в переулок, но до земли не долетел — упал на вьюки и вцепился в них, раскорячившись, как краб.
— Первый десяток! Всем смотреть сюда! На меня смотреть, я сказал! — Мишка дождался, пока к нему повернутся все лица. — За мной! Делай, как я! — Мишка уселся на край крыши, свесив ноги и спрыгнул на спину вьючной лошади. — Давай-давай, ничего страшного! Отрок Андрей, пошел! Отрок Петр, пошел! Фома, Фаддей, Симон!..
Лошадь за что-то запнулась, видимо, за труп стражника, и Мишка чуть не свалился на землю. Впереди с соломенной крыши змеей соскользнул на вьюки лошади Роська. Вьючный табун послушно поворачивал за угол, следом за конями стражников — от узды каждой лошади тянулся ремень, закрепленный на вьюках передней. Едва лошадь, на которой устроился мишкин крестник выбралась из переулка, сбоку, едва не ударив его, высунулось копье. Лезвие остановилось в считанных сантиметрах от тела отрока и следом раздался хриплый голос:
90 
