24 
– Сара, с вами все в порядке?
Я обернулась, на глазах выступили слезы.
– Со мной все в порядке. Я здорова. Я буду жить долго-долго.
Извинившись, я отдала ему горшок. Он кивнул и протянул мне чистый носовой платок.
– Я думала, что Джесси сможет ее спасти. Мне хотелось, чтобы это был Джесси.
– Мы все хотели. Послушайте. Двадцать лет назад уровень выживаемости был еще ниже. Я знал многие семьи, где один ребенок не мог быть донором, но другой идеально подходил.
Я уже собралась сказать, что у нас только эти двое, когда поняла, что доктор Шанс говорил о семье, которой у меня еще не было, о еще не планированных детях. Я повернулась к нему, но он уже шел к своему кабинету.
– Брайан будет беспокоиться, куда мы подевались. – А потом, словно возвращаясь к прерванному разговору, добавил: – Так у каких цветов больше всего шансов выжить на моем подоконнике?
Тебе кажется, что если твой собственный мир развалился, то у других жизнь тоже остановилась. Но мусоросборник, как всегда, забрал наш мусор и оставил пустые контейнеры. В двери торчал счет за отопление. На крыльце лежала аккуратно сложенная почта за неделю. Как ни странно, жизнь продолжалась. Кейт отпустили домой только через неделю после начала индукционной терапии. Центральный катетер оттопыривал ее блузку на груди. Помимо разговора по душам, я получила от медсестер еще целый список инструкций: когда звонить в скорую помощь, а когда не обязательно, когда проводить следующий курс химиотерапии, как ухаживать за Кейт в период иммуносупрессии.
На следующий день дверь нашей спальни распахнулась в шесть утра. Кейт на цыпочках подошла к кровати, хотя мы с Брайаном уже не спали.
– Что случилось, солнышко? – спросил Брайан.
Она ничего не сказала. Просто поднесла руку к голове и провела пальцами по волосам. Густые пряди золотым дождем упали на пол.
– Я уже поела! – объявила Кейт за ужином несколько дней спустя. Ее тарелка была еще полная, она не притронулась ни к бобам, ни к мясу. Ей не терпелось убежать в гостиную поиграть.
– Я тоже. – Джесси отодвинулся от стола. – Можно я выйду?
– Нет, пока не съешь все зеленое, – ответил Брайан.
– Ненавижу бобы.
– Они тоже от тебя не в восторге.
Джесси посмотрел на тарелку Кейт.
– Она тоже не доела. Это не честно.
Брайан отложил вилку.
– Честно? – слишком тихо переспросил он. – Хочешь, что бы все было честно? Хорошо, Джес. В следующий раз, когда у Кейт будут брать костный мозг, у тебя тоже возьмут. Когда мы будем промывать ей центральный катетер, то постараемся придумать что-нибудь не менее болезненное и для тебя. А когда она в следующий раз будет проходить курс химиотерапии, мы…
– Брайан, – перебила я.
Он остановился так же неожиданно, как и вспыхнул, и провел по лицу дрожащей рукой. Потом его взгляд задержался на Джесси, который спрятался у меня под мышкой.
– Извини, Джес. Я не… – Так и не сказав того, что собирался, Брайан вышел из кухни.
Мы долго молчали. Потом Джесси повернулся ко мне.
– Папа тоже заболел?
Я долго думала, прежде чем ответить.
– У нас все будет хорошо, – произнесла я.
Прошла уже неделя, как мы были дома. Среди ночи нас разбудил грохот. Мы с Брайаном наперегонки бросились в комнату Кейт. Она лежала на кровати и дрожала так, что сбила ногой лампу с ночного столика.
– У нее жар, – сказала я Брайану, потрогав ее лоб.
До этого я переживала: как я смогу узнать, вызывать ли Кейт доктора, если у нее проявятся необычные симптомы. Теперь я понимала, насколько глупо было думать, что я не пойму сразу как выглядит действительно больной ребенок.
– Мы едем в отделение скорой помощи, – скомандовала я, хотя Брайан уже доставал Кейт из кроватки, кутая в одеяло. Мы быстро сели в машину, завели двигатель и только тогда вспомнили, что Джесси остался дома один.
– Ты отвози ее, – прочитал мои мысли Брайан, – а я побуду здесь.
Но он не сводил глаз с Кейт.
Несколько минут спустя мы уже все вместе мчались в больницу. Джесси сидел на заднем сиденье рядом с сестрой, удивляясь, почему нужно вставать, если на улице еще темно.
В отделении скорой помощи Джесси уснул на наших куртках. Мы с Брайаном наблюдали, как хлопочут врачи над дрожащей Кейт. Как пчелы над цветком, вытягивая из нее все, что можно. Взяли анализы, сделали поясничную пункцию, пытаясь изолировать очаг инфекции и предотвратить менингит. Рентгенолог принесла портативный рентгеновский аппарат, чтобы сделать снимок груди и убедиться, что инфекция действительно в легких.
24 
