Последние отзывы

  129  

Меня пугает неожиданный стук в окно. Я открываю окно и вижу полицейского.

— Мадам, я могу вам чем-нибудь помочь? — спрашивает он.

— Я просто… у меня что-то в глаз попало, — говорю я неправду.

— Если уже все в порядке, вынужден попросить вас отъехать. Здесь автобусная остановка, стоянка запрещена.

Я еще раз бросаю взгляд на детей на катке. Они похожи на соударяющиеся молекулы.

— Да, — негромко повторяю я, — запрещена.

Когда я возвращаюсь домой и открываю дверь, то слышу, как бьют по чему-то мягкому. «У-у… Ай! Ой!» А потом, к своему ужасу, — смех Джейкоба.

— Джейкоб! — окликаю я. Тишина.

Не снимая пальто, я бросаюсь на звук борьбы.

В гостиной, перед телевизором стоит Джейкоб, живой и здоровый, и держит предмет, похожий на белый пульт дистанционного управления. Рядом с ним Оливер с таким же пультом в руках. Тео развалился за их спиной на диване.

— Уже тошнит от вас, — говорит он. — От вас обоих.

— Что тут происходит?

Я вхожу в комнату, но их взгляды прикованы к телевизору. На экране боксируют два рисованных объемных персонажа. Я вижу, как Джейкоб делает что-то со своим пультом, и персонаж на экране ударом правой сбивает противника с ног.

— Привет! — восклицает Джейкоб. — Я послал вас в нокаут.

— Нет еще, — отвечает Оливер, размахивается и нечаянно цепляет меня.

— Ой! — вскрикиваю я, потирая ушибленное плечо.

— Боже мой, извините! — Оливер опускает свой пульт. — Я вас не заметил.

— Я так и поняла.

— Мама, — говорит Джейкоб, и такой радости на лице у сына я не видела уже много недель, — это так круто! Можно играть в гольф, в теннис, в боу…

— И бить людей, — заканчиваю я.

— Формально говоря, это бокс, — вмешивается Оливер.

— Откуда это?

— Я принес. Я имею в виду, все любят играть на приставке.

Я пристально смотрю на него.

— Следовательно, вы не видите ничего плохого в том, чтобы принести в дом игровую приставку, обучающую жестокости, даже не спросив моего разрешения?

Оливер пожимает плечами.

— А вы бы разрешили?

— Нет!

— Отложим слушание дела. — Он улыбается. — Кроме того, мы не играем в «Чувство долга», Эмма. Мы просто боксируем. А это спорт.

— Олимпийский вид спорта, — добавляет Джейкоб.

Оливер бросает Тео свой пульт.

— Побоксируй за меня, — велит он и тащит меня в кухню. — Как прошла встреча?

— Прошла… — открываю я рот и тут же замечаю царящий в кухне беспорядок.

Я не обратила на это внимания, когда вбежала в дом, пытаясь определить источник стонов и вздохов, но теперь вижу, что кастрюли и сковородки свалены в раковину, а почти все миски грудой высятся на кухонном столе. Одна сковорода стоит на включенной плите.

— Что здесь происходит?

— Я все уберу, — обещает Оливер. — Просто увлекся, играя с Тео и Джейком.

— Джейкобом, — автоматически поправляю я. — Он не любит уменьшительных имен.

— А когда я его так назвал, он не возражал, — отвечает Оливер.

Он успевает раньше меня к плите, выключает ее и хватает разноцветную прихватку, которую Тео сшил для меня на Рождество, когда был маленьким.

— Присаживайтесь. Я оставил для вас обед.

Я опускаюсь на стул — не потому что Оливер так сказал, а потому что не могу вспомнить, когда в последний раз меня кормили обедом. Всегда наоборот: готовлю я. Оливер наклоняется, чтобы поставить передо мной тарелку, и я чувствую запах его шампуня — пахнет свежескошенной травой и сосной.

На обед омлет со швейцарским сыром. Ананас. Кукурузный хлеб. На отдельном блюде — желтый кекс.

Я поднимаю на него глаза.

— Что это?

— Это из ваших припасов, — отвечает он. — Без глютена. Но сахарную пудру мы с Джейком сделали сами.

— Я не о кексе.

Оливер присаживается за стол и протягивает руку за кружочком ананаса.

— Сегодня же Желтая среда, я прав? — говорит он. — Ешьте, пока омлет не остыл.

Я беру кусочек, потом еще. Съедаю весь хлеб и только тут понимаю, как проголодалась. Оливер с улыбкой смотрит на меня и внезапно вскакивает, как только что сделало его воплощение на экране, когда Джейкоб сбил его с ног. Открывает холодильник.

— Лимонад? — предлагает он.

Я откладываю вилку.

— Оливер, послушайте…

— Не нужно меня благодарить, — отвечает он. — Честно. Для меня готовка оказалась веселее, чем ознакомление с делом.

  129