20 
— Он и был. В прошлом у него была женщина, о которой я не знала. Роб был уверен, что сможет похоронить это прошлое. В отличие от меня.
— И тогда ты решила, что это было помрачение твоего сознания, которое никогда не должно повториться?
Она отвела взгляд.
— Это трудно понять, если сам не испытал.
Он побарабанил пальцами по столу.
— Послушай, — проговорила Чес, — я рассказала это тебе потому, что пререкания с тобой и разлад с собой удручают меня. Но не могли бы мы теперь оставить эту тему?
— Возможно, только скажи мне вот что. Почему, скажем, Руперт, а не я — это только для примера — привлекает тебя больше, если уж ты так настроена против мужчин?
— Потому что ты напоминаешь мне Роба, — просто ответила она. — Он был таким же красивым, опытным, женщины вешались ему на шею. — Чес улыбнулась. — Ну, а теперь, когда мы разобрались со всем, хочешь, чтобы я рассказала тебе, как идет подготовка к свадьбе?
Он взирал на нее в такой задумчивости, что у Чес создалось впечатление, что ни с чем они не разобрались. В конце концов он сказал:
— Почему бы и нет?
День спустя в Крессвелл-лодж остались Харриет, Клэр, Том и Чес. Ванесса, Руперт и его родители улетели на остров Хеймен и Большой Барьерный риф. Чес начала работать над своим планом по более активному включению Харриет в свадебные приготовления.
— Миссис Хокинг, — начала она, — долгосрочный прогноз погоды благоприятен для свадьбы, но никогда нельзя быть уверенным, поэтому мы должны предусмотреть все на случай дождя.
— Весьма разумно, — согласилась Харриет, — но с шатром нам не о чем беспокоиться.
— Меня как раз беспокоит путь до шатра, — пояснила Чес. — Одну открытую карету для жениха и невесты заменить на лимузин в случае дождя не проблема. Три открытых кареты, возможно, немного чересчур, и хотя это замечательная идея, я беспокоюсь… — она замолчала. — Что выдумаете?
Харриет тяжело вздохнула.
— Вы правы. В дождливую погоду это будет рискованно. Мне пришло в голову, что даже в хорошую погоду это может несколько отвлечь внимание от Ванессы и Руперта.
— Есть еще один аспект, в котором мне очень нужна ваша помощь, Харриет, — продолжила Чес. — План размещения гостей в шатре. Мне кажется весьма важным правильно рассадить людей, но, поскольку я не знаю никого из них, я в некоторой растерянности. Не могли бы вы с Клэр заняться этим?
— С удовольствием, — отозвалась Харриет.
Чес вытащила план шатра, и они с Харриет обсудили оптимальный размер столов, подставки для карточек в форме лошадиного копыта и кое-какие другие мелкие, но необходимые детали.
После весьма продуктивной беседы с Харриет Чес вновь отправилась на поиски хозяина Крессвелла. На составление плана размещения гостей, которых будет больше сотни, уйдет не один день, так что в ближайшие дни Харриет и Клэр будут заняты.
На этот раз она нашла Тома у конюшни. Стоял чудесный день, и Чес от души наслаждалась прогулкой по подъездной дорожке к хозяйственным постройкам Крессвелл-лодж.
Конюшня с крышей в виде красивого купола выходила на лужайку, и Том Хокинг прогуливал огромного, строптивого вида бурого жеребца перед небольшой группой людей. Чес уселась на каменную ограду, которой была обнесена лужайка, и окинула взглядом окружающий пейзаж.
Она уже решила, что эта лужайка со старым зданием конюшни, увенчанным куполом, будет идеальным местом для свадебных фотографий, и именно отсюда жених с невестой пересядут из лимузина в карету для своей триумфальной поездки к дому.
Пока она размышляла обо всем этом, ее заметило семейство Бакстеров. Чес была представлена Адаму и его крайне благодарной матери. Когда мальчики и их мама ушли, Чес вновь обратила свое внимание на Тома.
Ее весьма заинтриговало мастерство, которое он показывал в обращении с лошадью. Жеребец с явной неохотой выполнял то, что от него требовалось: то и дело пытался пятиться назад, фыркал и бил копытом землю. А один раз он даже прогаллопировал вокруг Тома с поднятым кверху хвостом, и Чес затаила дыхание.
Сможет ли Том его удержать? Том смог, но у Чес возникло такое чувство, что Том приложил не только физические усилия, но и умственные. Он словно говорил лошади: ладно, порезвись немного, но я сам решу, когда хватит.
Лошадь остановилась и позволила похлопать себя по холке. Небольшая группа зрителей зааплодировала, и Чес неожиданно осознала, что все это время пребывала во власти самообмана.
20 
