206 
Но что-то его удерживало. Чувство, что он находится в невидимой дозорной башне». Что он – в центре самого себя.
Он побыл бы здесь еще, но не хотелось испытывать терпение Вестина. Он начал осторожно спускаться со скалы.
Возвращаясь, задержался у развалин хижины. Камни фундамента кое-где откатились в стороны, словно медленно расползались обратно, к тем местам, откуда их когда-то взяли.
Выйдя на берег, он подобрал осколок камня и сунул в карман – на память. И пошел к тому мысу, откуда начал свою прогулку.
Вестин заметил его, завел мотор, и катер медленно двинулся к утесам.
Едва Валландер поднялся на борт, как пошел снег. Сначала сыпалась редкая крупа, а потом начался настоящий снегопад.
Непогода налетела с северо-востока и всей своей силой обрушилась на шхеры – передний край суши. Температура воздуха упала ниже нуля.
Осень закончилась. Наступала зима.
Катер развернулся. Валландер стоял на палубе, глядя, как остров медленно исчезает в густой пелене снегопада.
На следующий день, 27 октября, он уехал в Истад.
Снегопад прекратился.
В Сконе все еще была осень.
Послесловие
Автор позволил себе определенную свободу: все, что описано в этом романе, могло случиться именно так. Но могло и по-другому.
Так я писал в послесловии к своему роману «Пятая женщина».
Эти слова стоит повторить. Ибо они справедливы и для этой книги.
Я пользовался своей авторской свободой довольно широко. В первую очередь – в том, что касается устройства почтовой службы в части сортировки и доставки писем: В этой связи я просто обязан подчеркнуть, что мои личные отношения с почтальонами всегда были превосходными и ни один персонаж этой книги не имеет прообраза в реальной жизни.
Я дал себе свободу передвигать дороги, удлинять их и укорачивать. Национальный парк я тоже переделал, причем так, что если следовать моим описаниям, в нем можно заблудиться. Некоторые бетономешалки в романе, возможно, производят больше шума, чем реальные. К тому же я создал без спроса некое общество и пригласил его членов на праздничный ужин. Есть и другие вольности. Но в этой истории самое главное – ее идея.
Так что самая большая моя вольность – что я позволил себе написать этот роман.
Стенхейдан, 1 апреля 1997 года
Хеннинг Манкелль
206 
