очень нудно 
48 
Лола обернулась к подруге. У той на лице появилось знакомое выражение одержимости. Она жестикулировала, как настоящая француженка.
— Я и сам чую, что мы с вами на одной стороне, но ведь я ничего не знаю. Брэд-Бернар — хороший товарищ, но не из тех, кто любит болтать о себе.
— У него в номере нашли деньги и фотографии Лу, — настаивала Ингрид, — а в Штатах убили его лучшего друга. Сами понимаете, почему полиция верит, что Брэд виновен. Кроме нас с вами, ему некому помочь.
Лола сдержала улыбку. Ману досадливо поскреб затылок. Ингрид с умоляющим видом напряженно ждала, словно он друид, способный сварить магическое зелье. Простофили-садовники уставились на нее, точно на богиню природы во плоти. Даже жевать перестали.
— Идите-ка сюда, — сказал Ману, отходя от своих товарищей.
Они пошли за ним к озеру. Стайка уток устремилась к ребенку, кидавшему им хлеб.
— Я вам скажу кое-что, чего не знают легавые. Но это должно остаться между нами.
— Слово чести, — подняв руку, поклялась Ингрид.
— А как насчет вас? — спросил он у Лолы. — В конце концов, они ваши бывшие коллеги. А мне с ними не по пути. Ясно?
— Яснее, чем вода в этом озере, — Лола в свою очередь подняла руку. — Я вышла в отставку и не собираюсь им помогать.
— Так вот… кто-то пытался убить Брэда-Бернара.
— Когда? — спросила Лола.
— За две недели до убийства Лу Неккер.
— Что случилось?
— Здесь у каждого садовника свой инвентарь. Кто-то испортил страховочный трос Брэда-Бернара. К счастью, я его проверил. Иначе бы Брэд сорвался с каштана и сломал шею. Попадись мне сукин сын, который это сделал, я бы малость порасспросил его с помощью бензопилы…
— Если кто-то здесь подстроил ему такую пакость, он наверняка разнюхал и в какой гостинице живет Брэд, — продолжала Лола. — Вы знаете адрес?
— Гостиница искусств, улица Шан-де-Л'Алуетт. Вот все, что мне известно.
Голос звучал решительно. Время откровений истекло. Теперь Ману был не разговорчивей дубового пня. Поблагодарив его, они стали подниматься к улице Рей. Ингрид ждали ее клиенты. Лола собиралась, завернув сперва в монастырь Милосердия, пойти потолковать с обслугой гостиницы, и предложила встретиться на закате в парке.
— Зачем?
— Чтобы изучить методы друида и его помощников. Предупреждая твой вопрос, объясняю: друид — старый галльский колдун. Мастер зельеварения. У вас в Америке такого нет.
— Для колдуна Ману выглядел слишком искренним.
— А мне показалось, что он пытается усидеть сразу на двух стульях. Кое-чем он нам помог. А кое-что утаил.
— Ты думаешь?
— Доверься моему нюху старой ищейки. Он знает, под каким кустом собака зарыта.
— А почему под кустом?
— Нипочему, просто хорошо звучит. И вообще он садовник, черт побери. Постарайся понять!
— Из-за чего ты нервничаешь?
— Из-за жары и твоей въедливости.
— Тебя бы на мое место. Например, окажись мы в США…
— Кто это — мы?
— You and me. [20] Ты бы захлебнулась в потоке слов.
— Не представляю, с чего бы мне оказаться на том берегу Атлантики.
— Никогда не знаешь, что может случиться, Лола. Поверь мне.
— Я понимаю по-английски.
— Все думают, что понимают. Но существуют тонкости. Тонкости, которых не чувствуешь. Поверь мне, к вечеру иностранец с ног валится под грузом слов.
— Вот-вот, поэтому оставь их в покое и прекрати ко мне цепляться.
— Видишь, все по новой. Что значит «цепляться»?
— Смилуйся, прошу тебя, с меня хватит. Твое любопытство подтачивает мое терпение, твои вопросы измочалили мне мозги. Я пошла в монастырь и не уверена, что вернусь оттуда.
— Как скажешь. До вечера, Лола.
Бывший комиссар пожала плечами и направилась к улице Толбьяк.
Ромен поливал свой кизил. И попросил ее помочь. Он доверил Лоле лейку бутылочного цвета, а она этим воспользовалась, чтобы проникнуться местной атмосферой. Монахини тянули свою заунывную песнь, а в мастерских Жармона гремел тяжелый рок.
— Вам эта какофония не мешает?
— Еще как, мадам Лола! Но ведь жизнь нас не слушается. Она вправе выходить из берегов. Особенно по весне.
— Вы напоминаете одного садовника из Монсури. Его зовут Ману. Похоже, он ценит свободу превыше всего.
— Вы знакомы с Ману?
— Только что познакомились.
— Да, этот парень как раз по мне. Не из тех, кто позволит вешать себе лапшу на уши. Вы пришли поговорить о нем?
48 
