42 
ПОСЛЕДНЯЯ РОЗА
Вы напишете о нас наискосок.
- Мне с Морозовою класть поклоны,
- С падчерицей Ирода плясать,
- С дымом улетать с костра Дидоны,
- Чтобы с Жанной на костер опять.
- Господи! Ты видишь, я устала
- Воскресать, и умирать, и жить.
- Все возьми, но этой розы алой
- Дай мне свежесть снова ощутить.
* * *
- Вот она, плодоносная осень!
- Поздновато ее привели.
- А пятнадцать блаженнейших весен
- Я подняться не смела с земли.
- Я так близко ее разглядела,
- К ней припала, ее обняла,
- А она в обреченное тело
- Силу тайную тайно лила.
* * *
- О своем я уже не заплачу,
- Но не видеть бы мне на земле
- Золотое клеймо неудачи
- На еще безмятежном челе.
ЗАЩИТНИКАМ СТАЛИНА
- Это те, что кричали: «Варавву
- Отпусти нам для праздника», те,
- Что велели Сократу отраву
- Пить в тюремной глухой тесноте.
- Им бы этот же вылить напиток
- В их невинно клевещущий рот,
- Этим милым любителям пыток,
- Знатокам в производстве сирот.
* * *
Против воли я твой,
царица, берег покинул.
- Не пугайся, – я еще похожей
- Нас теперь изобразить могу.
- Призрак ты – иль человек прохожий,
- Тень твою зачем-то берегу.
- Был недолго ты моим Энеем, —
- Я тогда отделалась костром.
- Друг о друге мы молчать умеем.
- И забыл ты мой проклятый дом.
- Ты забыл те, в ужасе и в муке,
- Сквозь огонь протянутые руки
- И надежды окаянной весть.
- Ты не знаешь, чтó у тебе простили…
- Создан Рим, плывут стада флотилий,
- И победу славославит лесть.
ПЕРВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
- Какое нам, в сущности, дело,
- Что все превращается в прах,
- Над сколькими безднами пела
- И в скольких жила зеркалах.
- Пускай я не сон, не отрада
- И меньше всего благодать,
- Но, может быть, чаще, чем надо,
- Придется тебе вспоминать —
- И гул затихающих строчек,
- И глаз, что скрывает на дне
- Тот ржавый колючий веночек
- В тревожной своей тишине.
В ЗАЗЕРКАЛЬЕ
O quae beatam, Diva,
tenes Cyprum et Memphin…
- Красотка очень молода,
- Но не из нашего столетья,
- Вдвоем нам не бывать – та, третья,
- Нас не оставит никогда.
- Ты подвигаешь кресло ей,
- Я щедро с ней делюсь цветами…
- Что делаем – не знаем сами,
- Но с каждым мигом нам страшней.
- Как вышедшие из тюрьмы,
- Мы что-то знаем друг о друге
- Ужасное. Мы в адском круге,
- А может, это и не мы.
ПАМЯТИ В. С. СРЕЗНЕВСКОЙ
- Почти не может быть, ведь ты была всегда:
- В тени блаженных лип, в блокаде
- и в больнице,
- В тюремной камере и там, где злые птицы,
- И травы пышные, и страшная вода.
- О, как менялось все, но ты была всегда,
- И мнится, что души отъяли половину,
- Ту, что была с тобой, – в ней знала
- я причину
- Чего-то главного. И все забыла вдруг…
- Но звонкий голос твой зовет меня оттуда
- И просит не грустить и смерти ждать,
- как чуда.
- Ну что ж! попробую.
* * *
- И это станет для людей
- Как времена Веспасиана,
- А было это – только рана
- И муки облачко над ней.
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ В РИМЕ
- Заключенье небывшего цикла
- Часто сердцу труднее всего,
- Я от многого в жизни отвыкла,
- Мне не нужно почти ничего, —
- Для меня комаровские сосны
- На своих языках говорят
- И совсем как отдельные весны
- В лужах, выпивших небо, – стоят.
* * *
- А я иду, где ничего не надо,
- Где самый милый спутник —
- только тень,
- И веет ветер из глухого сада,
- А под ногой могильная ступень.
* * *
- На стеклах нарастает лед.
- Часы твердят: «Не трусь!»
- Услышать, чтó ко мне идет,
- И мертвой я боюсь.
- Как идола, молю я дверь:
- «Не пропускай беду!»
- Кто воет за стеной, как зверь,
- Что прячется в саду?
* * *
- А как музыка зазвучала,
- Я очнулась – вокруг зима;
- Стало ясно, что у причала
- Государыня-смерть сама.
42 
