5 
МАСКАРАД В ПАРКЕ
- Луна освещает карнизы,
- Блуждает по гребням реки…
- Холодные руки маркизы
- Так ароматно-легки.
- «О принц! – улыбаясь присела, —
- В кадрили вы наш vis-à-vis[2]», —
- И томно под маской бледнела
- От жгучих предчувствий любви.
- Вход скрыл серебрящийся тополь
- И низко спадающий хмель.
- «Багдад или Константинополь
- Я вам завоюю, ma belle![3]»
- «Как вы улыбаетесь редко,
- Вас страшно, маркиза, обнять!»
- Темно и прохладно в беседке.
- «Ну что же! пойдем танцевать?»
- Выходят. На вязах, на кленах
- Цветные дрожат фонари,
- Две дамы в одеждах зеленых
- С монахами держат пари.
- И бледный, с букетом азалий,
- Их смехом встречает Пьеро:
- «Мой принц! О, не вы ли сломали
- На шляпе маркизы перо?»
ВЕЧЕРНЯЯ КОМНАТА
- Я говорю сейчас словами теми,
- Что только раз рождаются в душе.
- Жужжит пчела на белой хризантеме,
- Так душно пахнет старое саше.
- И комната, где окна слишком узки,
- Хранит любовь и помнит старину,
- А над кроватью надпись по-французски
- «ayez pitiè de nous».[4]
- Ты сказки давней горестных заметок,
- Душа моя, не тронь и не ищи…
- Смотрю, блестящих севрских статуэток
- Померкли глянцевитые плащи.
- Последний луч, и желтый и тяжелый,
- Застыл в букете ярких георгин,
- И, как во сне, я слышу звук виолы
- И редкие аккорды клавесин.
СЕРОГЛАЗЫЙ КОРОЛЬ
- Слава тебе, безысходная боль!
- Умер вчера сероглазый король.
- Вечер осенний был душен и ал,
- Муж мой, вернувшись, спокойно
- сказал:
- «Знаешь, с охоты его принесли,
- Тело у старого дуба нашли.
- Жаль королеву. Такой молодой!..
- За ночь одну она стала седой».
- Трубку свою на камине нашел
- И на работу ночную ушел.
- Дочку мою я сейчас разбужу,
- В серые глазки ее погляжу.
- А за окном шелестят тополя:
- «Нет на земле твоего короля…»
РЫБАК
- Руки голы выше локтя,
- А глаза синей, чем лед.
- Едкий, душный запах дегтя,
- Как загар, тебе идет.
- И всегда, всегда распахнут
- Ворот куртки голубой,
- И рыбачки только ахнут,
- Закрасневшись пред тобой.
- Даже девочка, что ходит
- В город продавать камсу,
- Как потерянная бродит
- Вечерами на мысу.
- Щеки бледны, руки слабы,
- Истомленный взор глубок,
- Ноги ей щекочут крабы,
- Выползая на песок.
- Но она уже не ловит
- Их привычною рукой,
- Все сильней биенье крови
- В теле, раненном тоской.
* * *
- Он любил три вещи на свете:
- За вечерней пенье, белых павлинов
- И стертые карты Америки.
- Не любил, когда плачут дети,
- Не любил чая с малиной
- И женской истерики.
- …А я была его женой.
* * *
- Сегодня мне письма не принесли:
- Забыл он написать или уехал;
- Весна как трель серебряного смеха,
- Качаются в заливе корабли.
- Сегодня мне письма не принесли…
- Он был со мной еще совсем недавно,
- Такой влюбленный, ласковый и мой,
- Но это было белою зимой,
- Теперь весна, и грусть весны отравна,
- Он был со мной еще совсем недавно…
- Я слышу: легкий трепетный смычок,
- Как от предсмертной боли, бьется, бьется,
- И страшно мне, что сердце разорвется,
- Не допишу я этих нежных строк…
НАДПИСЬ НА НЕОКОНЧЕННОМ ПОРТРЕТЕ
- О, не вздыхайте обо мне,
- Печаль преступна и напрасна.
- Я здесь, на сером полотне,
- Возникла странно и неясно.
- Взлетевших рук излом больной,
- В глазах улыбка исступленья.
- Я не могла бы стать иной
- Пред горьким часом наслажденья.
- Он так хотел, он так велел
- Словами мертвыми и злыми.
- Мой рот тревожно заалел,
- И щеки стали снеговыми.
- И нет греха в его вине,
- Ушел, глядит в глаза другие,
- Но ничего не снится мне
- В моей предсмертной летаргии.
5 
