очень нудно 
122 
— Это вам так Ленни все объяснил? — спросила Хейверс. Ее лицо, кроме вялого интереса, больше ничего не выражало.
Кэтрин, кажется, что-то уловила в голосе Хейверс. В ее ответе послышались игривые нотки.
— Я сама приняла решение заняться с ним любовью. Ленни не принуждал меня. Я была готова. Мы долго обсуждали это. Он хотел, чтобы я хорошенько его узнала, прежде чем приму окончательное решение. Он хотел, чтобы я поняла.
— Что поняла? — переспросил Линли.
— Его поняла. Его жизнь поняла. Чтобы я поняла его чувства, когда он был обручен. Чтобы я увидела, каков он на самом деле, и приняла его полностью. Всего. Без остатка. И чтобы я никогда не была похожа на его невесту.
Кэтрин выпрямилась и гордо посмотрела на полицейских:
— Она отказывала ему в близости. И все четыре года вела себя так, потому что… Впрочем, не важно. Поймите же, Ленни не мог допустить, чтобы это повторилось. Ему хватило одного раза. Ленни до сих пор не может справиться с перенесенной болью и довериться женщине.
— Он попросил вас поговорить с нами? — спросил Линли.
Кэтрин тряхнула красивой головкой:
— Вы мне не верите? Вы решили, что я все это придумала.
— Неправда. Я просто поинтересовался, когда он просил вас прийти к нам и просил ли вообще?
— Ленни не просил меня ни о чем. Он бы никогда этого не сделал. Он просто рассказал мне, что вы приходили к нему сегодня утром и забрали часть его вещей, подумав, что… — Ее голос задрожал, и Кэтрин наконец отхлебнула чаю, но не поставила чашку на место. — Между Еленой и Ленни не было ничего. Он любит только меня.
Сержант Хейверс вежливо откашлялась. Кэтрин метнула на нее строгий взгляд:
— Я знаю, вы считаете меня шлюшкой-дурочкой, которая вешается ему на шею. Но все совсем не так. Мы собираемся пожениться.
— Круто.
— Мы поженимся! Как только я окончу университет.
— В котором часу мистер Торсон уехал от вас? — спросил Линли.
— Без пятнадцати семь.
— Вы были в своей комнате в Сент-Стивенз-Колледже?
— Я не живу в этом колледже. Мы с тремя девочками снимаем дом недалеко от Миллз-роуд. По направлению к Рамси-таун.
А не к острову Крузо, подумал Линли.
Время вы называете точное? — спросил он.
Да.
Хейверс постучала карандашом о блокнотик:
— Почему вы так уверены?
В голосе Кэтрин послышалась нескрываемая гордость.
— Потому что я посмотрела на часы, когда он только разбудил меня, и посмотрела еще раз, когда мы кончили. Я хотела увидеть, сколько он продержится на этот раз. Семьдесят минут. Он кончил в шесть сорок.
— Просто марафонский результат, — кивнула Хейвере, — ощущения небось космические.
— Хейверс, — тихо оборвал Линли. Девушка поднялась:
— Ленни говорил, что вы мне не поверите. Особенно вы, говорит, — Кэтрин указала на Хейверс, — хотите расплаты. Расплаты за что, спрашиваю. Увидишь, отвечает. Увидишь, когда поговоришь с ней. — Кэтрин надела берет и повязала шарфик.
Перчатки она зажала в кулаке. — И я вижу, что он прав. Он прекрасный человек. Нежный. Любящий, необыкновенный, ему многое пришлось пережить, и все из-за того, что он такой внимательный. Он заботился о Елене Уивер, а она его неправильно поняла. А когда Ленни отказался спать с ней, она пошла к доктору Каффу со своей жалкой ложью… Неужели вы сами не убедились…
— Он был у вас этой ночью? — спросила Хейверс.
Заколебавшись, девушка остановилась:
—Что?
— Этой ночью вы были вместе?
— Я… Нет. Ему надо было поработать над лекцией. А еще он пишет работу, — голос ее больше не дрожал, наоборот, окреп, — он сейчас изучает трагедии Шекспира. Это диссертация о трагических героях. Он считает их жертвами своего времени, в гибели которых виноваты не их собственные изъяны, а общество. Это очень смело, ярко. Он работал вчера ночью и…
— Где? — спросила Хейверс.
На секунду девушка сникла. Она молчала.
— Где? — повторила Хейверс.
— Он был дома.
Он сказал вам, что был дома всю ночь? Кэтрин еще сильнее сжала перчатки в руках.
Да.
— Может, он уезжал куда-нибудь? Может, хотел встретиться с кем-то?
— Встретиться с кем-то? С кем? С кем ему встречаться? Меня не было дома. Я вернулась очень поздно. Он не ждал меня у дома, не позвонил. Я звонила, но никто не брал трубку, но я решила, что… Ведь он встречается только со мной. Только со мной. Поэтому… — Она опустила глаза и попыталась натянуть перчатки. — Я была единственной.
122 
