92 
– Все это не более как сплетни, ваше величество. Без них не обойдется. Просто мы слышали, что миссис Вайз предсказала возвращение короля Якова и его расправу со всеми изменниками.
– Вот как, – сказала я. – И люди верят ей?
– Кто как, но разговоры идут. Такие предсказания всегда всех будоражат.
– А эта миссис Вайз, она действительно угадывает будущее?
– Трудно сказать! Говорят, что некоторые из ее предсказаний сбылись, но ведь это могло быть и случайностью.
– Я хочу видеть эту миссис Вайз, – сказала я.
– О, ваше величество, – задыхаясь от волнения, проговорила графиня. – Вы хотите…
– Я хочу сама взглянуть на нее, – сказала я.
– Если об этом узнают… пойдут разговоры. Подумают, что вы сами ей верите.
– Я хочу видеть ее. Я хочу задать ей несколько вопросов.
– Ваше величество… следует ли вам появляться у нее открыто… как… как вы появлялись у миссис Грейди… в ее магазине?
Я вспомнила публичный упрек Уильяма и недоумевающие взгляды окружающих. Почему королева позволяет этому человеку так разговаривать с собой, спрашивали они себя. Он король по ее милости. Но я жена его, думала я, и должна ему покоряться. Гилберт Бернет научил меня этому.
Да, Уильям не одобрит мое посещение миссис Вайз, но я все равно решилась пойти. Я своими ушами должна была услышать, что говорит эта женщина.
Моим дамам понравилась атмосфера секретности вокруг этого визита. Это делало его чем-то вроде приключения. Итак, я отправилась к миссис Вайз.
Но встреча разочаровала меня. Эта женщина не вызвала у меня доверия. Я видела, что мое посещение поразило ее. Она предсказала нечто такое, как она знала, что мне не понравится, и поэтому мой приход встревожил ее. Я скоро обнаружила, что она была ревностной католичкой, чем, я полагаю, и было вызвано ее предсказание.
Она старалась создать такое впечатление, что перед моим величием ее способности теряют свою силу и что ей не подобает предсказать мое будущее.
Я посмеялась про себя над этой глупой женщиной и ушла от нее с уверенностью, что ее предсказания мало чего стоят.
Для меня было большим облегчением, что Уильям не узнал о моем посещении миссис Вайз.
* * *
Год подходил к концу. Он начался с триумфа, а заканчивался печально. Я была рада, когда он кончился. Но новый год внушал еще больше опасений, потому что было ясно, что положение в Ирландии не может оставаться неизменным.
Вильгельм должен был послать туда армию против сторонников моего отца. Это означало, что скоро предстоит сражение между католиками и протестантами. С самого начала конфликта я опасалась прямого столкновения между моим мужем и отцом.
Теперь оно казалось неизбежным, и в первый месяц нового, 1690 года я начала желать себе смерти, чтобы никогда не узнать, чем оно кончится.
Бесполезно было повторять, что мой отец был не прав. Так оно и было, но ведь он был мой отец, и я не могла забыть мое счастливое детство и нашу любовь друг к другу. Как жестока судьба, пославшая мне в мужья Уильяма, единственного врага моего отца. А я… я оказалась между ними.
Это правда, что иногда я желала умереть до того, как состоится сражение. Я разрывалась между самыми близкими мне людьми. У меня был долг перед каждым, но что я могла поделать? Уильям был моим мужем, а в Писании говорится, что жена должна прилепиться к мужу, оставив всех.
Доктор Бернет уверил меня, что мой долг – повиноваться мужу. Я должна помнить об этом. Но я так боялась столкновения между ними, что готова была умереть, лишь бы не увидеть этого.
Приготовления к войне продолжались на протяжении всех этих злосчастных месяцев.
* * *
Я искренне верила, что Уильям иногда сожалел, что прибыл в Англию. Народ по-прежнему относился к нему недоброжелательно. В Голландии все было по-другому. Голландцы не ожидали от своих правителей того, что ожидали от своих монархов англичане. Помимо всего, многие еще помнили славную эпоху Реставрации. Они хотели смеяться и веселиться; они желали поводов для праздников; им грезились танцы на улицах и восхитительно скандальные любовные приключения короля. А что они получили вместо этого? Угрозу войны и неулыбчивого монарха, редко появлявшегося на людях.
Но меня они любили.
– Я начинаю думать, что мне было бы лучше вернуться в Голландию и предоставить вам царствовать вместо меня, – как-то сказал мне Уильям, улыбаясь своей безрадостной улыбкой. – Но, боюсь, они не хотят и того, чтобы ими правила женщина.
92 
