92 
И вдруг, к своему ужасу, я заметила, что все чаще взор короля останавливается на Катарине.
Однажды я услышала, как он сказал:
– Подойдите и сядьте подле меня, леди Латимер. Я слышал ваши рассуждения об Эразме и хотел бы поговорить с вами об этом голландском ученом. Расскажите, что вы думаете о «Похвале глупости».
Сначала она не заподозрила ничего дурного: время от времени на лице короля появлялась улыбка, когда она с блеском и юмором говорила о книге.
На другой день король не увидел Катарины среди придворных и велел ее разыскать.
– Мне нравятся ее рассуждения, – заметил он. – Серьезная женщина.
С этого все и началось.
Отец следил за Катариной на балах – она неплохо танцевала, но не так, чтобы привлечь всеобщее внимание. И красотой уступала многим, но юные красавицы теперь напоминали королю о Катарине Хоуард – он же искал себе надежную жену, шестую по счету, и на сей раз не хотел ошибиться.
* * *
Леди Латимер давно не появлялась при дворе. Узнав, что она заболела, я отправилась ее навестить. Выглядела она неважно.
– Что с вами, леди Латимер? – спросила я.
– Король сделал мне предложение, – ответила она подавленным голосом. – Я немолода, некрасива. Почему его выбор пал на меня?
– Полагаю, ему нравится ваше общество.
– Но у меня и в мыслях не было…
В ее взгляде была мольба о помощи. Она не решалась сказать мне, дочери короля, что рискует жизнью, если согласится.
– Вы согласились? – спросила я.
– Я сказала, что предпочла бы стать его любовницей, нежели женой.
– Смело с вашей стороны…
– Он тоже так сказал. Был поражен… разгневан. Затем улыбнулся и произнес: «Кейт, ты просто потрясена оказанной тебе честью. Не переживай. Я выбрал тебя, и этим все сказано». Страшно было представить себе его гнев, если бы я и дальше упиралась. Он продолжал: «Тогда решено – ты станешь моей королевой. Много дней я следил за тобой. Уверен, что нас ждет счастье».
– Выходит, все решено?
– Когда король повелевает, подданные подчиняются, – тихо молвила Катарина. – Два раза я была замужем за стариками, всю свою жизнь была сиделкой.
А ведь и у отца незаживающая рана, подумала я, которую необходимо промывать, втирать мази, терпеть, когда он с ума сходит от боли. Похоже, и правда, участь этой женщины – служить сиделкой при старцах. А рядом – Томас Сеймур, красивый, пылкий, самой судьбой, казалось, предназначенный ей в любовники.
– Если вы нездоровы, – начала было я, – то выход есть, отец не выносит больных.
– Нет, я не больна, я просто… боюсь.
– Но вы могли бы сказать, что уже помолвлены.
Она оглянулась по сторонам. Я поняла – мы говорили слишком откровенно.
– Вы станете моей мачехой, – утешала я Катарину, – самой лучшей на свете.
Будто пытаясь спрятаться, она прижалась к моей груди. Я старалась ободрить, поддержать ее. Но помочь было не в моих силах – участь ее была решена.
* * *
Отец послал за мной.
– Добрые вести, дочка, – сказал он, сияя улыбкой, – я женюсь. На леди Латимер. Этот брак обещает быть удачным.
Я пала на колени и поцеловала его руку.
– Счастлива за вас, Ваше Величество.
– Да, да… поднимись. Скоро свадьба. К чему откладывать? Я и так слишком долго был без жены.
Слишком долго! Всего год, как Катарине Хоуард отрубили голову; шесть лет прошло, как родился Эдуард, и за это время сменились две жены.
– Никаких особых торжеств, – продолжал он. – Свадьба в семейном кругу. Ты будешь сопровождать королеву.
– А Елизавета? – спросила я.
Слегка поколебавшись, он ответил:
– Хорошо, пусть она тоже присутствует, ведь это семейный праздник. Ты ее подготовь.
Давно король не был так счастлив.
Эдуард жил в Хэмптоне, и, как всегда, Елизавета была с ним неразлучна. Оба обожали учиться. Эдуард, едва встав с постели, принимался за чтение. Он был умен не меньше Елизаветы. Я всегда была прилежной ученицей, но до них мне было далеко. Физические упражнения утомляли Эдуарда. Книги же – никогда. А Елизавета любила танцевать, ездить верхом, но она и училась с такой же охотой.
Я знала, что найду Елизавету у Эдуарда. Там же оказался и Томас Сеймур – он был здесь частым гостем.
Подходя к их покоям, я услышала веселую возню, но в комнате для занятий меня встретила тишина – веселья как не бывало. Сеймур подошел и смиренно поцеловал мне руку. Но в его взгляде не было и тени смирения – он смотрел на меня с обожанием. Впрочем, его чары на меня не действовали.
92 
