Последние отзывы

  100  

— Александр, — приветствовал меня он, широко улыбаясь, — а любишь ли ты сигары?

— Успешно съездил?

— Типа того. — Он засмеялся. — Вчера вечером я впервые толкал спич на публике.

— Ну и как?

— Отлично. Вот, держи, — сказал он и протянул мне серебряный футляр.

Чарльз рассказал, что в Аспене ему пришлось выступать перед переполненным залом, он завязал множество контактов и вернулся только сегодня утром. Он встречался даже с Ньютом Гингричем и сенатором Доулом. Чарльз сказал, что выступать с речью — почти то же самое, что читать лекции студентам, или делать доклад, или выдавать речёвку перед дверьми. Разница лишь в том, что тут приходилось читать с «Телепромптера», ²⁵ и это было непривычно.

— Ух ты, круто, ты что, сам писал текст доклада?

— Мы с Робертом. Он хотел поехать со мной, и Амбер тоже. А я отказался: подумал, что мне будет проще одному. Амбер говорит, ты ходил с ней в театр.

Я кивнул. Он улыбнулся в ответ. Вот весь он в этом. Собранный, умеет держаться, как раз те качества, что необходимы человеку, намеревающемуся попасть в конгресс. Прошлые подвиги тщательно скрыты — концов не найдешь. Тот тип мудака, который еще раз пять засветится в списке кандидатов на пост вице-президента. Не знаю, что за девица была эта Мэгги Прествик, но, клянусь, она стоила минимум десяти таких, как Чарльз. А уж Виктория Патавасти — больше сотни.

— Пошли, у нас намечается собрание, все приглашены, включая обслуживающий персонал.

— Прямо демократия, — пробормотал я.

Собрание представляло собой сольный концерт Чарльза. Он говорил о своем докладе и о совещании в целом, о том, что он встретил кучу сенаторов, губернаторов и членов конгресса. Сказал, что в ближайшие месяцы мы должны быть готовы к глобальным переменам в ОЗПА. Для Общества вырисовывалась перспектива попасть под крыло влиятельных консерваторов в качестве противовеса «Гринпису» и клубу «Сьерра», которые принадлежали демократическому лагерю. Это означало большие деньги, больше работы, возможностей для дальнейшего роста. Он не упомянул про шестое августа, но ему явно хотелось сказать об этом, я не сомневался.

Я посмотрел на Амбер. Красные слаксы, облегающий кремовый свитер, на голове — шляпа. Мне показалось, она выглядит как никогда. Амбер походила на Фэй Данауэй из фильмов семидесятых. У нее, видно, не хватило времени привести волосы в порядок, перед тем как неожиданно появился Чарльз. Было бы весело, если б он заявился пораньше, интересно было бы посмотреть, как она станет выкручиваться. Хватило бы у Чарльза духу прибить жену и любовника прямо в супружеской постели? Нет, слишком банально. К тому же повредит карьере.

Совещание закончилось, и, хотя Амбер явно нервничала, мне не терпелось поговорить с ней. Я стал проталкиваться в ее сторону.

— Симпатичная шляпка, — сказал я, и тут в нее врезался Эйб, отчего она пролила свой чай.

— Что? — спросила она, глядя на Эйба.

— Простите, — сказал тот извиняющимся тоном.

— Ничего, не обращай внимания. — И Амбер кивнула мне. — Что ты сказал, Алекс?

— Мне нравится твоя шляпка.

— Спасибо, Александр.

— Ты в ней похожа на Фэй Данауэй.

— Это которая все время играла всяких злодеек? «Бонни и Клайд»?

— Ну, не всегда. В фильме «Китайский квартал» она играла жертву.

— Тоже не годится, — сказала она с натянутой улыбкой.

— А здорово у Чарльза все прошло, и впрямь он произвел фурор.

— Да, но мне все же лучше было бы поехать с ним, пойти вместо этого в театр слишком эгоистично, — сказала она скорее самой себе.

— Но ты бы отвлекала его.

— Да, это его слова.

— В следующий раз, может быть, он всех нас пригласит, уверенности-то прибавится.

— Возможно, — ответила она и впервые за весь разговор посмотрела на меня.

Эйб, Роберт и Чарльз над чем-то смеялись. Я улучил момент и подвел Амбер к окну в дальнем конце комнаты. Краем глаза я поглядывал на троицу сзади нас. Мы выглядели, будто смотрели на серые тучи или рассуждали о возможности дождя. Денверу требовался хороший ливень.

— Он приехал сразу после моего ухода? — прошептал я.

— Примерно через час.

— Господи! Все обошлось?

— Да, но я чувствовала себя отвратительно. После того как ты ушел, меня вырвало. Отвратительно.

— Может, от виски, — предположил я.

На самом-то деле я знал, что это от героина. Бог миловал, и на мое счастье у нее не случился удар.

  100