39 
Энджел откинулась назад на сиденье автомобиля. Она доверилась умению Роури водить машину и позволила себе расслабиться. Его брат любил порисоваться за рулем и еще — подрезать другие машины. Роури вел себя по-другому…
Энджел мысленно оборвала себя. Она не собирается сравнивать двух братьев… особенно сейчас.
Роури заметил, что она вся напряжена, и осторожно спросил:
— Это странно, снова оказаться в Англии?
Она думала об этом.
— Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я была здесь последний раз. Это совсем другая жизнь. — Она повернулась на сиденье, чтобы посмотреть на его профиль, который в свете уличного фонаря показался ей жестким. — А как живешь ты, Роури, здесь, в Англии?
Он ответил не сразу:
— Основное ты знаешь. У меня достаточно престижная работа в суде, я государственный адвокат…
— Значит, ты помогаешь людям, которые не могут позволить себе нанять адвоката?
— По сути, да.
— И ты не поддался искушению заняться частной практикой?
Роури покачал головой. Он остался таким же идеалистом, каким был в двадцать лет.
— Нет, — ответил он с улыбкой. — У меня отличные апартаменты в Уимблдоне, и к тому же человек все равно может есть только три раза в день…
— Я знаю. И надевать только одну пару брюк зараз, — добавила Энджел и улыбнулась.
— Именно! Я много работаю, но эта работа мне нравится. Еще я люблю читать, иногда играть в теннис или хожу в театр, особенно на пьесы Артура Миллера. — Его лицо скрылось в тени, потому что они проехали очередной фонарь. — Ты удовлетворена?
Энджел улыбнулась в темноте. Почему мужчины всегда перечисляют факты, которые ни о чем не говорят?
— Не совсем. А твои друзья?
— У меня есть друзья.
— А подруги?
Роури вздохнул.
— Ну почему женщины всегда хотят знать о других женщинах?
— О, это у нас врожденное, — мило проворковала она. — Так есть у тебя подруги?
— Много, — пробормотал он.
— Не сомневаюсь, но я не это имела в виду.
— Ты говоришь о любовницах, Энджел?
При одной мысли о его любовницах она чуть не заскрежетала зубами от ревности, но он не должен был узнать об этом.
— Да, пожалуй.
— Ты хочешь знать, есть ли кто-то, кто мне особенно дорог?
— Я думаю, должен же кто-то быть, — с усилием выдохнула Энджел. Ее горло внезапно сжалось, словно там застряла рыбная кость. — В конце концов, тебе тридцать четыре года, а англичане обычно обзаводятся семьями раньше, чем ирландцы.
— Может быть, поэтому там и разводов меньше, — задумчиво проговорил Роури.
— Я думаю, что там сильнее влияние церкви, — ответила Энджел. — Так что ты хотел сказать?
Он улыбнулся ее настойчивости.
— Я дважды влюблялся, когда мне не было еще и двадцати пяти, но у меня хватило ума понять, что ни одна из этих женщин не подходит мне в качестве спутницы жизни.
— Понимаю, — медленно проговорила Энджел, думая, как холодно, как расчетливо прозвучали эти слова! — А потом?
— Потом была только одна женщина, которая что-то значила для меня. Ее звали Сара, ты ее видела однажды, очень давно.
Энджел постаралась восстановить в памяти облик женщины, которая пришла вместе с Роури в зал регистрации, чтобы засвидетельствовать их брак с Чадом.
— Она блондинка? Стройная? И работает вместе с тобой?
— Да, да и да.
— Но ты говоришь так, словно она уже в прошлом.
— Так оно и есть.
— Это как-то связано с Лорканом?
— Какая ты проницательная. Да, отчасти и с Лорканом. — Он чувствовал ее напряженное ожидание и знал, что должен все объяснить. И почему Энджел не была из тех женщин, которые легко удовлетворяются самыми расплывчатыми ответами?
— Как же именно? — спросила она, понизив голос.
— Ну, мы встречались около трех лет…
— Но не жили вместе?
— Нет. Это как-то казалось ненужным. — Он увидел, как от удивления приоткрылся рот Энджел, и понял, что надо объяснить подробнее. — У нас обоих была очень напряженная работа, и у каждого — своя независимая жизнь. Когда эти жизни пересекались, было очень хорошо, но, ты знаешь, говорят, что если что-то не сломано, то зачем склеивать?
— Действительно так говорят? — недоверчиво спросила Энджел. — И что же случилось?
— Когда… — слова застревали у него в горле, — когда Лоркан осиротел, Сара решила, что его лучше всего отдать в приют для усыновления.
39 
