очень нудно 
66 
Тойер уронил скупую слезу, и тут же его душа снова покрылась толстой коркой. Все теперь было под запретом. Все бурные чувства заперты. Он задыхался. Он хотел поскорей попасть к врачу.
Комиссар нашел тот дом, еще издалека увидел, как блестит никелированная вывеска. Дверь была открыта. Внутри творилось невесть что, словно в лазарете после сильного обстрела. Единственная медсестра из трех, державшая возле уха одну телефонную трубку, а не две сразу, торопливо спросила, записывался ли он заранее или у него острый случай.
— Острый, — ответил Тойер. — И все острей с каждой минутой.
— Тогда вам придется подождать, — сказала молодая женщина. — Какая страхкасса?
— Приватно, — ответил Тойер, — совершенно приватно.
Он заполнил корявыми руническими знаками формуляр и с трудом вспомнил свой телефонный номер. По-крестьянски кивнул, здороваясь с другими пациентами, ждавшими в приемной, а их было не счесть, и прочел от корки до корки журнал «Женщина в зеркале». У одной дамы вся ушная раковина была утыкана акупунктурными иголками, а она все-таки лихорадочно правила рукопись. Тойер охотно объяснил бы ей бесполезность подобных усилий, но слова не шли с языка, получился лишь зевок, который никто не заметил.
Когда, спустя два часа, настала, наконец, его очередь, он толком и не знал, что сказать.
— Господин Тойер, чем могу быть полезен? — спросил врач, глядя на него так терпеливо, словно это был единственный больной в элитном санатории, хотя сквозь закрытую дверь доносились непрестанные телефонные звонки и хлопанье дверей.
— Иногда у меня бывает так, что сердце как будто спотыкается, — сказал Тойер, — и в голову лезут всякие странные мысли. Что когда-нибудь я вот так расстанусь с жизнью. Да, и еще иногда бывают приступы мигрени, но не так уж часто. — Он замолчал.
Врач тоже с минуту помолчал и, казалось, сам стал немножко больным.
— Это приемная отоларинголога, ухо-горло-нос, — тихо сообщил он, наконец. — И вы это, конечно, знаете.
Тойер сумрачно взглянул на него:
— Когда-то мне тут сделали укол от столбняка в мягкое место. Интересно, от чего? От горла, уха или носа?
— Десять лет назад здесь принимал врач общего профиля. Теперь он скульптор. А мы с тех пор обосновались здесь.
Полицейский удивился вежливости врача и воспринял ее как маленький подарок в этот день сплошных неудач.
— И что, хороший скульптор? — мягко поинтересовался он.
— Я бы сказал: нет. — Врач задумался. — Но он, по-моему, счастлив.
— Тогда хорошо, — кивнул Тойер и покорно спросил: — Так я, пожалуй, пойду?
— Мне очень жаль, — сказал его собеседник и положил ему руку на колено. — Вы наверняка нездоровы, и вам, пожалуй, следовало бы побывать у коллеги, который специализируется по психосоматическим заболеваниям. Вот что я вам предлагаю. Неплохо бы также взять отпуск и куда-нибудь съездить. Лучше не одному. И не на Мальорку, там отвратительно.
Тойер покачал головой:
— Мне надо бы еще раз зайти к прокурорше; кажется, я все ей испортил.
И вдруг заснул.
Проснулся он все еще в приемной отоларинголога. Ему потребовалось какое-то время, чтобы сообразить, где он. Но потом вскочил так резко, словно сидел не на мягком стуле во врачебном кабинете, а в котле у нетерпеливых каннибалов. Было темно. Он поспешил к двери.
В вестибюле у стойки регистрации стоял врач и пил кофе.
— Мы дали вам поспать, — объяснил он. — Мой коллега в отпуске, и я продолжил прием в его кабинете.
— Вероятно, вы принимаете меня за законченного сумасшедшего, — пробормотал Тойер и потянулся за своей кожаной курткой, которая напоминала сейчас приспущенный флаг. Она осталась единственная на совсем еще недавно переполненной вешалке.
Приветливый доктор пожал плечами.
Из лаборатории выскочила последняя медсестра.
— Так я пойду, господин доктор Цубер… Ах, он уже проснулся. До свидания, господин Тойер.
Комиссар, дернувшись, махнул ей как дефектный «дворник» на лобовом стекле машины.
— Что такое «сумасшедший»? — сказал врач. — Вот сегодня я тут уже двенадцать часов, принял семьдесят пациентов. У моего сына, похоже, ломается голос, но я не могу это определить — когда я приду домой, он уже, вероятно, будет спать. И всю эту ситуацию я создал себе сам. Вы же, наоборот, пришли к врачу, как только вам стало нехорошо. Кто из нас с вами более нормальный?
66 
