39 
В каком-то смысле Гардинер был прав. Когда доктор Лондон думал о будущем, он представлял его себе точно таким же, как и Гардинер — на тропе восседает королева Мария, и католики торжествуют победу.
Он был очень озабочен тем, чтоб показать себя добрым католиком, — а разве можно было добиться этого иным путем, как только порадовав католического секретаря короля?
Они подстрелили мелкую дичь, теперь настало время охоты за настоящей.
— Но смотрите, не забирайтесь слишком высоко, мой милый доктор, — таков был наказ.
Лондон, как обычно, подобрал жертвы. На этот раз выбор пал на ученого мужа доктора Хейнеса, который когда-то был деканом Эксетера, а теперь стал виндзорским пребендарием. Но Лондон метил повыше; он подберется поближе к той, кто возглавлял список намеченных жертв. Лондон решил арестовать приближенных королевы — сэра Филиппа Хоби и его жену, а также сэра Томаса Гардена. Он возьмет еще несколько джентльменов и дам, занимавших мелкие посты в свите королевы. Этого будет достаточно.
Он поделился своими планами со своим другом Симонсом, адвокатом, который оказал ему большую помощь в первом деле.
— Здесь вот какая трудность, — произнес хитрый адвокат. — Нам нужны улики, но король не дал своего разрешения на обыск королевских апартаментов.
Доктор Лондон понял, что попал в затруднительное положение. Он знал, что люди, которых он наметил себе в жертвы, интересуются новым учением, но как это доказать?
Сначала он растерялся, но потом, вспомнив способы, которые они с Кромвелем использовали для разгрома монастырей, составил план действий. В конце концов, разве не это имел в виду епископ Винчестерский, поручая опытному в этих делах Лондону подобное задание?
— Надо будет, — сказал Симонс, — найти человека, который даст показания против них. Но такого человека найти непросто.
— Да, наши полномочия ограниченны, — сказал доктор Лондон. — А те трое еретиков, которых недавно сожгли, не упоминали, случайно, имен этих людей?
Симонс пристально посмотрел на доктора:
— Никак нет, доктор.
— Это большое упущение. Не сомневаюсь, что если бы мы захотели выбить из них имена этих людей, то нам это удалось бы.
— Но мы этого не сделали.
— Но ведь существует запись того, что еретики сказали под пыткой, не правда ли?
— Существует.
— И где эта запись?
— Она находится у придворного писца.
— Которого зовут Окхэм. Я его хорошо знаю, с ним легко будет договориться.
— Что вы задумали, доктор?
— Друг мой, нужные нам имена не попали в протокол по чистому недосмотру. Всегда есть способ исправить это упущение.
— Вы хотите... подделать протокол... вписать в него то, чего арестованные на самом деле не говорили?
— Тише, — произнес доктор. — Придержи язык.
— Но это... это же преступление.
— Дорогой мой адвокат, раз епископ Винчестерский велел нам найти виновных, мы должны их найти.
— Вы хотите, чтобы я встретился с... Окхэмом?
— Я сам с ним поговорю. — Доктор положил руку на плечо Симонса. — Успокойся. Мы получили задание. От нас ждут доклада о его выполнении, и я не сомневаюсь, что мы его представим.
* * *
Королева сидела в своих покоях в окружении фрейлин. Она занималась вышивкой, но мысли ее были далеко. Рядом с ней на табурете сидела маленькая Джейн Грей. Катарине нравилась эта красивая девочка. Ей было всего шесть лет, но по уму она не уступала одиннадцатилетним; кроме того, она хорошо вышивала и была счастлива всегда быть рядом с королевой.
Крошка Джейн верила, что в один прекрасный день тоже станет королевой. Эдуард однажды прошептал ей на ухо, что когда он вырастет, то предложит ей стать его женой. Он слышал, что его хотят женить на кузине, малышке Марии Шотландской, но не был уверен в этом, поскольку при нем еще ни разу не обсуждался вопрос о его браке. Он слышал также, что Марию обещали выдать за короля Франции и что его отец пришел в ярость, узнав об этом.
— Но меня это совершенно не огорчило, Джейн, — сказал он ей, — и ты знаешь почему.
Они улыбнулись друг другу и кивнули, поскольку понимали друг дружку с полуслова.
Поэтому Джейн, собиравшаяся стать королевой Англии, любила наблюдать, как ведет себя нынешняя королева, и это наблюдение напоминало интересную игру. Оно помогло ей определить, что королева сильно напугана, хотя причин этого Джейн не знала.
Вышивка была прелестной. В центре красовался медальон, который окружали вышитые золотым, алым, голубым и зеленым шелком цветы. В каждом углу располагались драконы, изрыгавшие из своих пастей ярко-красное пламя, — Джейн как раз и вышивала одного из них.
39 
