<65> 5 января 1941 г. Фонтанный Дом. [Ночь. ] Окно комнаты выходит в сад, который старше Петербурга, как видно по срезам дубов. При шведах здесь была мыза. Петр подарил это место Шереметеву за победы. Когда Параша Жемчугова мучилась в родах, здесь строили какие-то свадебные [трибуны] галереи для предстоящих торжеств ее свадьбы. Параша, как известно, умерла в родах, и состоялись совсем другие торжества [другого рода]. Рядом с комнатами автора знаменитый «Белый зал» работы Кваренги, где когда-то за зеркалами прятался Павел I и подслушивал, что о нем говорят бальные гости Шереметевых. В этом зале пела Параша для государя, и он пожаловал ей за ее пение какие-то неслыханные жемчуга. Автор прожил в этом доме 35 лет и все про него знает. Он думает, 5 января 41 г., что самое главное еще впереди. Посмотрим:

Примеч<ание>: Демон, Калиосто и Третий – участники призрачного маскарада, который пронесся по Первой части «Триптиха» – в ночь под Новый год.

* * *

<66> 3 июля (утро). Опять вернулась поэма. Требует второй эпиграф к Первой главке:

• Новогодний праздник длится пышно,
• Влажны стебли новогодних роз…

Требует или восстановить Баратынского у Второй главки:

• Ты сладострастней, ты телесней,
• Живых – блистательная Тень!

Или взять строки 1921:

• Пророчишь, горькая, и руки уронила.
• Прилипла прядь волос к бескровному челу,
• И улыбаешься…

Эпиграф Второй главки переставить на 4-ую:

• Иль того ты видишь у своих колен,
• Кто для белой смерти твой покинул плен.

Но этого ей мало, требует новой прозы. К Первой главке – что-нибудь в таком роде:

I

Фонтанный Дом. 31 декабря 1940. Старые лондонские часы, которые (пробив по рассеянности 13 раз) остановились ровно 27 лет тому назад, без постороннего вмешательства снова пошли, пробили без четверти полночь (с видом оратора перед началом речи) и снова затикали, чтобы достойно встретить Новый (по их мнению, вероятно, 14-й год). И в эти мгновения автору не то послышалось, не то привиделось все, что за этим следует.

Примечание. Однако по своему английскому происхождению и опять же по рассеянности часы во время [своего] боя [часов] [бормочут] позволили себе пробормотать: «Consecrated candles are burning, I with him who did not returning Meet the year…»^[78]

Как будто кто-то к кому-то когда-то возвращался.

• Я зажгла заветные свечи,
• Чтобы этот светился вечер.

А нынешнюю прозу II перенести в «Примечание редактора». (Или наоборот.)

В прозе над Эпилогом надо сделать так: после слов «В Шереметевском Саду цветут липы и поет соловей» надо написать: «Одно окно третьего этажа, перед которым увечный клен,^[79] выбито, и за ним зияет черная пустота».

<ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА>

ПРЕДИСЛОВИЕ [О] К ПРИМЕЧАНИЯМ АВТОРА

<67> В отличие от примечаний редактора, которые будут до смешного правдивы, примечания автора не содержат ни одного слова [правды] истины, там будут шутки, умные и глупые, намеки, понятные и непонятные, ничего не доказывающие ссылки на великие имена (Пушкин) и вообще, все что бывает в жизни, главным же образом строфы, не вошедшие в окончательный текст, напр. блуждающая в списке 55 г. строфа:

• А за правой стеной, откуда
• Я ушла, не дождавшись чуда,
• В сентябре в зеркальную ночь —
• Старый друг не спит и бормочет,
• Что теперь больше счастья хочет
• Позабыть про царскую дочь.

(И Лерм<овское> прим<ечание>: Едет царевич…) При этих строфах будет написано невесть что…

* * *

<68> Сотрудник [nomina sunt odiosa]^[80] извлек из «розовой папки» четыре строчки (почерк не Ахматовой) явно не имеющие никакого отношения к «Поэме без героя», и безуспешно старался (см. его доклад. С. X) убедить читателей, что строки:

• От меня, как от той графини,
• Шел по лестнице винтовой,
• Чтоб увидеть рассветный, синий
• Смертный час над [страшной] зимней Невой —

должны находиться где-то в тексте, даже как-то связаны с архивной находкой.

* * *

<69> X) СЕДЬМАЯ – Ленинградская симфония Шостаковича.

XI) Недавно в одном из архивов Ленинграда был обнаружен листок, на котором находятся шесть стихотворных строк – по-видимому – это строфа из «Решки». Приводим для полноты и эти довольно бессвязные строки:

  51