29 
Элени ни в чем не желала уступать Калику. Слегка неуверенно ее язык вторгся в его рот, повторяя движения его языка, но с каждой секундой, после стона удовольствия, который не смог сдержать Калик, ее уверенность росла.
Калик заставил ее полулежать на мягком кожаном кресле. Элени смотрела на него своими невероятными зелеными глазами, полными желания, распаляя Калика еще больше. Туника на молодой, крепкой груди натянулась, обозначая твердые соски грудей, вызывая желание коснуться их, потеребить пальцами. Желание поскорее избавить Элени от ее одежды, чтобы насладиться видом обнаженного женского тела, почувствовать ее тепло, вдохнуть исходящий от нее запах, попробовать на вкус ее кожу…
Калик убрал упавшие на лицо Элени волосы, отмечая уже ставшим для него привычным легкий румянец на ее щеках и почти осязая ее желание, которое нисколько не уступало его собственному. На мгновение мелькнула мысль овладеть ею прямо здесь же, на заднем сиденье машины, но Калик усилием воли обуздал себя. Нет, еще не время и не место.
Стиснув зубы, он бросил взгляд в окно. Нет, не здесь и не сейчас. Не тогда, когда автомобиль вотвот остановится, а слуги выстроятся в холле, чтобы приветствовать своего хозяина.
Калик взглянул на лицо девушки в своих объятиях. О чем подумают люди, когда сначала принц, а затем и Элени выйдут из машины растрепанные, в помятой одежде, со взъерошенными волосами? Только о том, что принц занимался любовью со своей спутницей прямо на заднем сиденье автомобиля.
Это тут же охладило его пыл. Нетрудно представить, какое мнение сложится об Элени. Все будут видеть в ней лишь очередную любовницу своего хозяина. К тому же весьма распущенную, раз она позволила ему заняться с ней любовью чуть ли не на глазах у всех.
Калик отодвинулся от Элени и разгладил свою одежду.
— Причешись, — отрывисто велел он. — И приведи себя в порядок, чтобы у моих слуг не возникло никаких ненужных мыслей на твой счет.
С пылающим лицом, не глядя на Калика, Элени торопливо привела себя в порядок, испытывая ужас от того, что могло бы произойти, не приди принц в себя. Желание было погребено под чувством стыда и унижения. И некуда было деться от следящих за ней глаз Калика.
Элени покраснела еще больше, когда Калик постучал в темное стекло, разделявшее салон и кабину водителя, после чего дверца машины распахнулась.
За ней стояла женщина. Судя по ее темным глазам и золотистооливковой коже, родом она была с Калисты, хотя ее одежда была явно западного покроя.
Женщина поклонилась.
— Зара, — представил ее Элени Калик. — Она помогает мне управлять делами, когда я в Англии. Со всем, что тебе понадобится, обращайся к ней. Посели Элени в белую комнату, — бросил Калик Заре, оставляя женщин двоих.
Элени смотрела ему вслед.
— Как прошел ваш полет? — спросила Зара.
— Я получила массу новых, чудесных впечатлений, — призналась Элени и добавила: — Ведь это был мой первый полет.
Зара удержала улыбку:
— Понимаю. В первый раз, когда я только летела сюда из Калисты, у меня было такое ощущение, что это происходит не со мной. Пожалуйста, следуйте за мной. Я покажу вам ваши комнаты.
Элени подумала, как быстро привыкаешь к роскоши. Она уже с нетерпением ждала, когда сможет принять ванну, чтобы освежиться.
— Да, спасибо. Холл, как и сам дом, был огромен. Здесь же был устроен большой камин, топившийся постарому — дровами. Широкая деревянная резная лестница являла собой произведение искусства.
— Принц Калик альФариси сказал мне, что вы замечательная наездница.
Элени была польщена. Комплимент позволил ей расслабиться.
— Принц Калик очень любезен.
— Его люди также предупредили меня, что вам потребуется западная одежда.
Элени посмотрела на изящную темную юбку и белую блузку Зары. В такой одежде не было ничего вызывающего. Элени бы не возражала, если бы не воспоминание об обтягивающих брюках Калика для верховой езды. Нет, она никогда не сможет надеть ничего подобного!
— Нет, спасибо. Я бы хотела остаться в традиционной одежде.
Зара не стала настаивать. Она открыла дверь, и у Элени перехватило дыхание от вида комнаты, отделанной с элегантной простотой.
Здесь все было белым — стены, мягкий толстый ковер, белое белье, белые занавески на окнах, за которыми открывался изумительный вид. Муслиновые портьеры словно вуаль свисали с четырех столбиков широкой кровати.
29 
